СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

Материал из Историческая энциклопедия Сибири
Перейти к: навигация, поиск

СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО, выращивание животных и возделывание растений для получения пищевой и иной продукции и сырья; животных – также в кач-ве транспорт. средств и тягловой силы. Одна из важнейших отраслей мат. произв-ва.

Зарождение и развитие жив-ва и земледелия в дорус. период. Первым дом. животным на тер. Сибири была собака, к-рая использовалась как тягловая сила в упряжке и в пищу. Первые свидетельства занятий жив-вом в энеолите имеются в памятниках афанасьевской культуры. В число домаш. животных входили овцы, круп. рог. скот и лошади. В бронз. веке жив-во получило широкое распространение на юге Сибири, вкл. Забайкалье. Выращивали гл. обр. круп. и мелкий рог. скот, лошадей. Носители андроновской культурно-исторической общности использовали овец как грубошерстной, так и тонкорунной породы, способных тебеневать. В период поздней бронзы в Зап. Сибири ареал жив-ва из лесостеп. р-нов продвинулся в глубь тайги, до ср. Оби и низовьев Иртыша. В памятниках межовской и еловской культур зафиксированы кости свиньи. Скот-во на большинстве тер. региона было пастушеским (придомным), но к кон. данной эпохи в лесостеп. зоне приобретало формы полукочевого (сезонного, с чередованием лет. и зим. пастбищ).

У населения юга Зап. Сибири с нач. желез. века стало преобладать коневодство. Памятники пазырыкской и тагарской культур сохранили сведения о лошадях 2 пород – низкорослой мест. монг. типа и высокопородной, стройной, похожей на лошадей Ср. Азии. Лошади использовались для верховой езды и в кач-ве тягловой силы. Как и ранее, их употребляли в пищу. Носители саргатской культуры выращивали лошадей круп. размеров; у них же в небольших кол-вах известны свиньи, а также верблюды. В таеж. зоне Зап. Сибири лошади были малорослые; в небольшом числе их разводили с раннего желез. века вплоть до нач. рус. колонизации. Носители пазырыкской культуры выращивали курдючных овец, получивших в последующем широкое распространение на юге Сибири. Имеются свидетельства этого и более позднего времени о широком потреблении молочной пищи. Население бас. Енисея начиная со времени таштыкской культуры разводило преим. круп. рог. скот и лошадей. До нач. XIX в. здесь были известны также верблюды, в т. ч. использовавшиеся для верховой езды и в кач-ве тягловой силы. На тер. Тувы и юге Зап. Сибири с кон. I тыс. до н. э. и вплоть до XX в. в составе стада преобладали мелкий рог. скот и лошади. В монг. время в Туве разводили в небольших кол-вах верблюдов, свиней и ослов. Позднее появились яки (сарлыки), а в сев.-вост. р-нах – домаш. олени. Круп. рог. скот (вкл. яков), верблюды и олени, как и лошади, использовались в Туве в кач-ве верхового и вьючного транспорта.

В составе стада у гуннов также преобладали лошади, круп. и мелкий рог. скот, но имелись верблюды, ослы и лошаки, яки и их гибриды. Лошади, начиная с гуннского времени, по всей Сибири стали использоваться преим. для верховой езды и реже – в пищу. Скот весь год находился на подножном корму. Осн. пищей ранних гуннов, как и большинства кочевников Сибири в последующем, были мясо, молоко и сыр. Подобный хар-р жив-ва сохранялся в Байкальском регионе и в средневековье – у курыкан и бурят. Круп. рог. скот, лошадей и верблюдов использовали под вьюки, для верховой езды и как тягловую силу. Самым сев. р-ном Сибири, где разводили круп. рог. скот и лошадей, была Якутия. Жив-во пришло сюда вместе с тюркояз. населением, вытесненным из Прибайкалья ранними монголами. На тер. Д. Востока с эпохи неолита для пищевых целей выращивали гл. обр. свиней, в пищу шли также собаки. В Приморье с раннего желез. века известно разведение круп. рог. скота, а с рубежа эр – лошадей. Позднее мохэ и чжурчжэни в Приамурье широко выращивали лошадей для земледел. работ и верховой езды. Чжурчжэням были известны овцы.

Первые достоверные свидетельства господства кочевого скот-ва в хоз-ве населения Сибири относятся к тер. Забайкалья гуннского времени. В последующем кочевое скот-во в чистом виде было по-прежнему известно лишь на части тер. степ. Забайкалья. В остальных р-нах юга Сибири оно оставалось преим. полукочевым (сезонным).

Время появления оленеводства в Сибири достоверно не установлено. Первые свидетельства использования оленей для верховой езды известны на юге Сибири – в памятниках таштыкской культуры. В позднем средневековье и в рус. время оленеводство, преим. в кочевом виде, существовало в сев., таеж. и тундр. р-нах Сибири – от Урала и до вост. р-нов Якутии, а также в среднегорье Вост. Саяна и горной части Приамурья. Часть населения сев.-вост. Сибири (юкагиры, зап. чукчи и др.) освоила оленеводство в период, близкий к нач. рус. колонизации. Олени служили транспорт. средством и употреблялись в пищу. Оленух на нек-рых территориях доили. Свидетельства распространения птицеводства (скорлупа куриных яиц в больших кол-вах и изображения петухов) имеются лишь в памятниках таштыкской культуры на Енисее. К XVII в. наличия птицеводства в Сибири не отмечалось.

Относительно достоверные данные о существовании в Сибири земледелия в эпоху неолита имеются только для Приморья и Приамурья – здесь на ряде поселений были обнаружены куранты зернотерок, песты, а также зерна проса. Земледелие на юге Д. Востока продолжало развиваться и позднее. Так, в поселениях II тыс. до н. э. обнаружены куранты зернотерок разных форм, а также камен. ножи-серпы. В памятниках синегайской культуры находок, свидетельствующих о развитом земледелии, возможно даже пашенном, становится еще больше. По сообщениям кит. источников, на рубеже эр население Приморья знало уже «пять родов хлеба» – рис, пшеницу, гаолян, просо и сою. Население более сев. р-нов – мохэ – в V в. н. э. применяло пахоту (в плуг запрягали пару лошадей) и возделывало просо, пшеницу и рис. В средневековье чжурчжэни, в т. ч. в Сев. Приамурье, наряду с пашенным земледелием занимались огородничеством, а также бахчеводством (выращивали арбузы).

С полной уверенностью о наличии земледелия в Сибири можно говорить лишь для времени андроновской культуры, в памятниках к-рой обнаружены обугленные зерна и стебли пшеницы. Земля обрабатывалась камен. мотыгами и бронзовыми кельтами, урожай убирался при помощи серпов, зерна растирались на зернотерках. В последующее время факты наличия земледелия фиксируются на отдельных тер. юга Зап. и Ср. Сибири. В памятниках бархатовской культуры в лесостепном Зауралье выявляются следы возделывания овса, ржи и пшеницы; в пригаре на керамике обнаружены фрагменты зерен ячменя и проса. В памятниках межовской культуры в Зап. Прииртышье обнаружены бронз. мотыги, серпы и зерна проса. Находки земледел. орудий известны и восточнее – в памятниках ирменской и карасукской культур. Однако на рубеже бронз. и желез. веков на юге Зап.-Сиб. равнины начался переход от пастушеско-земледел. хоз-ва к полукочевому скот-ву, что было связано с участившимися затяжными наводнениями, приводившими к гибели посевов.

На юге Ср. Сибири ситуация была более благоприятной для развития земледелия. В памятниках одной из наиболее изученных культур Сибири – тагарской – имеется мн. убедительных веществ. свидетельств обработки земли (в т. ч., возможно, искусств. орошение) и уборки урожая (в т. ч. бронз. серпы и жернова). В Туве этого времени одна из погребальных камер оказалась обильно засыпанной просом. На рубеже эр земледелие было широко распространено на юге Ср. Сибири. Возделывались просо, ячмень, пшеница и гималайский ячмень. Для землеобработки использовались желез. наконечники мотыг, для жатвы – желез. серпы. Применялись ручные мельницы. Население таштыкской культуры уже знало пашенное земледелие – соху с желез. наконечником. Позднее тер. ср. Енисея стала единств. р-ном Зап. и Вост. Сибири, где земледелие было господствующим видом производящего хоз-ва. Только для енисейских кыргызов периода раннего и развитого средневековья кит. источники ставят его на 1-е место. Видимо, у них оно уже пашенное и искусственно орошаемое, о чем говорят многочисл. находки здесь чугун. и желез. сошников, желез. серпов и кос-горбуш, жерновов, остатки каналов, плотин, водосливов и лотков. По сообщениям кит. и араб. письм. источников, кыргызы возделывали просо, ячмень и пшеницу, зерно мололи жерновами, злаки ели вареными, из них выпекали хлеб, из хлеб. каши гнали водку. В нек-рых источниках упоминаются употреблявшиеся в пищу рис и рожь или «пять хлебов» без уточнения их названий. В кон. I тыс. н.э. в дополнение к перечисленным культурам стала выращиваться конопля. Земледел. терминология встречается также в енисейск. рунической письменности. Земледелие здесь не угасло и в нач. монг. времени, когда в Юж. Сибири создавались военно-пахотные поселения.

В Зап. Сибири в эпоху железа земледелие уверенно фиксируется лишь у населения потчевашской культуры в Прииртышье, в памятниках к-рой обнаружены массивные роговые мотыги и зерна ячменя, а также овса и гречихи. В Прибайкалье земледелие появляется позже, чем в Ср. и Зап. Сибири. В памятниках культуры плиточных могил, просуществовавшей почти до кон. I тыс. до н. э., встречаются керамич. сосуды с многочисл. отверстиями в днищах, в к-рых, как предполагается, удобно было готовить на пару пищу из зерен. Только для кон. I тыс. до н. э. из сообщений кит. источников известно, что в землях гуннов сеяли просо. Зерна проса обнаружены и при 1-х раскопках погребений гуннов в Забайкалье. В дальнейшем на гуннских памятниках в Забайкалье были найдены чугун. сошники, глиняная форма для их отливки, желез. серпы, камен. зернотерки, а также ямы для хранения зерна. Здесь выращивали просо, ячмень (пленчатый и голозерный многорядный), пшеницу (карликовую и мягкую). Несмотря на позднее появление, именно в Забайкалье в гуннское время земледелие впервые на тер. Сибири стало практиковаться как пашенное (применялись однорукояточные прямогрядильные рала с полозами). В средневековье (в курыканское время) население Прибайкалья использовало также плуги с чугун. сошниками, желез. серпы, возделывало просо, пшеницу, рожь и ячмень, пользовалось жерновами для размола зерна; применялось искусств. орошение, возможно, и для пашен.

Однако в кон. XVI – сер. XVII в. рус. первопроходцы застали в Сибири мест. земледелие в очаговом виде и лишь как дополнение к жив-ву, охоте и рыболовству. Так, незначит. по размерам запашки имели на юге Зап. Сибири юж. манси и нек-рые группы татар, сеявшие ячмень, полбу и овес. Именно здесь пашни местного населения получили наибольшее продвижение на север – в 1583 атаман Б. Брязга обнаружил татар. пашни по Иртышу в 50 верстах севернее устья Тобола, т. е. почти на уровне 59-й параллели; отсюда он отослал Ермаку значит. кол-во хлеба. Далее на восток мотыжное земледелие было известно в более юж. р-нах – у населения сев. части Алтая (кумандинцев), Кузнецкой котловины (шорцев) и низовьев Томи (татар-эуштинцев). Шорцы сеяли пшеницу, ячмень и коноплю. Для обработки земли использовали мотыгу-абыл, колосья выдергивали с корнем, складывали в пучки и обрубали топором. Только на тер. Тувы землю пахали сохой с желез. наконечником и частично практиковали искусств. орошение; здесь же сооружали ямы для хранения зерна. На ср. Енисее небольшие посевы ячменя и гречихи (курлыка) имели качинцы и кызыльцы. В Прибайкалье земледелие в небольших размерах (посевы проса, гречихи и ячменя) было известно у зап. бурят. Возможно, в Сибири в данное время существовало крапивоводство. Согласно этногр. сведениям, у мн. ее народов сбор и обработка крапивы для изготовления пряжи были полностью аналогичны операциям, применявшимся в льно- и коноплеводстве. Лишь в Приамурье в землях дауров и дючеров до сер. XVII в. продолжало практиковаться масштаб. пашенное земледелие и имелось огородничество. Достоверных сведений о наличии садоводства в Сибири и на Д. Востоке в дорус. время нет. Но в погребении кургана Аржан II (IX–VIII вв. до н.э.) в Туве зафиксировано наличие косточковых плодов; кроме того, в соч. араб. авторов средневековья относительно енисейск. кыргызов упоминаются «сады без оград», «посевы и деревья» (возможно, плодовые).

Т. о., большая часть пригодной для выращивания культур. растений тер. Сибири вплоть до прихода рус. населения не входила в зону, где это занятие было господствующим в культуре жизнеобеспечения. Земледелие здесь появилось позднее, чем в соседних регионах, и высокого уровня развития, за искл. тер. ср. Енисея в домонг. время, не достигло. В ряде р-нов в отд. периоды оно полностью исчезало. Отмечался явный упадок в практике земледелия к нач. Нового времени по сравнению даже с монг. периодом. Огородничество отсутствовало полностью. В отличие от остальной Сибири, тер. юга Д. Востока отличалась более ранним временем появления раст-ва, устойчивым и значительно более высоким уровнем его развития, вкл. наличие огородничества и бахчеводства.

В рус. время жив-во (за искл. оленеводства) и земледелие у корен. населения Сибири и Д. Востока быстро трансформировались в сторону заимствования новых способов содержания скота, видов и пород животных, приемов и орудий обработки почвы, сбора урожая и т. д. С. х. корен. жителей с самого нач. присоединения региона к России вовлекалось в систему фискал. и товарно-ден. отношений и становилось состав. частью народно-хоз. комплекса.

С. х. в XVII – 1-й пол. XIX в. Выходцы из различ. регионов Вост. Европы принесли с собой в Сибирь навыки и пахарей, и скотоводов. На раннем этапе, в XVII в. С. х. зародилось в Сибири как хлебопашество, при незначит. масштабах скот-ва. В дальнейшем соотношение отраслей неоднократно менялось. В течение XVII–XVIII вв. с.-х. деят-ть колонистов-земледельцев представляла собой «беспрерывный опыт, из которого выросли основы местной агротехники» (см. Агрономия народная). Указания из Москвы шли в самой общей форме: «земли на пашни высмотреть лутчие и у крепостей, давать пашни на государя пахать всяким людям». Воеводская администрация обязана была выявлять для поселения земледельцев места, составлять их описание, проводить пробные посевы разных культур, вести наблюдение за урожайностью. Далеко не все р-ны, где шли опыты, оказывались пригодными под пашню. Особенно трудным было земледел. освоение сложных по природно-климат. условиям р-нов Вост. Сибири – Енисейского, Илимо-Ленского, Якутского. Там, где опыты признавались удачными, заводили сначала государеву десятинную пашню, а затем постепенно и собинную. В зависимости от климат. условий в одних местах, преим. сев.-зап., отдавали предпочтение озимым (рожь), в др., вост. и юж., – яровым (рожь-ярица, ячмень, овес). С 30-х гг. XIX в. шел процесс вытеснения яровой ржи пшеницей. Возрастали посевы яровых, что было связано с потеплением климата, смещением земледелия в лесостеп. и степ. р-ны и ростом рыночного спроса на пшеницу. Кроме осн. зерновых, полевыми культурами были горох, гречиха, просо, полба; из технических – конопля, лен, мак. Овощеводство повсеместно носило хар-р огородничества. Сажали лук, чеснок, морковь, репу, редьку, огурцы, брюкву; к сер. XIX в. также свеклу, картофель, арбузы, дыни, табак. Наиболее распространенной огородной культурой была капуста.

В числе гл. земледел. орудий источники XVII в. называют топоры (для вырубки и корчевки деревьев), деревян. сохи с 1 или 2 желез. сошниками, деревян. бороны разных видов. Тяжелый плуг типа сабана появился в Сибири (у «поляков» и семейских) еще в XVIII в., но широкого распространения не получил. Переложная система земледелия (см. Земледелия системы) в большинстве с.-х. ареалов избавляла земледельца от применения орган. удобрений и связанного с ними оборачивания пласта земли: землю «чертили» сохой; плуг требовался разве что для распашки земли под коноплю, лен и огород. культуры. Сеяли зерновые вручную, так же убирали хлеб – серпами; траву косили косами-горбушами. С кон. XVIII в. распространяются косы-литовки совр. вида.

Урожаи хлебов были неустойчивыми: на новинах могли получить до 100 пуд. ржи с дес., а при наводнении, засухе, градобитии, заморозках, нашествиях «кобылки» (саранчи) иногда не возвращали даже семян, поэтому ср. многолетняя урожайность едва достигала «сам-4». Тем не менее наращивание посев. площ. происходило динамично: уже в 1-й четв. XVII в. они составили в целом по Сибири ок. 30 тыс. дес., но хлеба еще недоставало, и его завозили из Поморья и Поволжья. К нач. XVIII в. сибиряки стали обеспечивать себя хлебом самостоятельно, засевая 100–120 тыс. дес. при общем валовом сборе примерно 4 млн пуд. зерна. К кон. XVIII в. площ. посева увеличилась до 574 тыс. дес., валовой сбор возрос до 27,6 млн пуд. К сер. XIX в. в регионе засевали уже ок. 1,7 млн дес., с к-рых ежегодно получали до 82 млн пуд.

С самого начала земледелие носило товар. хар-р. Высшей фазы своего развития в доиндустр. период С. х. достигло в Алтайском горном окр., где оно развивалось во взаимодействии с мощным гос. горнопром. комплексом. В кон. XVIII в. из 33 волостей заводских крестьян Алтая 23 волости имели от 20 до 70 % избыточного хлеба. Потребителями хлеба выступало население городов, заводов, воен. линий, приисков, тракта, ими были также ссыльные и переселенцы, не сразу заводившие собств. хоз-во. Еще в 1830-е гг. ежегодный вывоз зерна в Казахстан составлял 736 тыс. пуд.; значит. доля хлеба в виде муки служила сырьем для винокур. з-дов. Формирование зерновой специализации Сибири сдерживали сложности транспортировки хлеба, в частн. в вост. р-ны, в результате чего цена его повышалась в 5 раз. Сиб. земледелец самые большие трудности испытывал в том случае, если подряд шло неск. урожайных лет: хлеб дешевел настолько, что выручки от его продажи недоставало для уплаты налогов.

Выход из этого противоречия крестьяне нашли в обращении к комплекс. хоз-ву (см. Аграрно-хозяйственный комплекс в XVIII – 1-й пол. XIX в.). Если в XVII в. гл. компонентами АХК были земледелие и лес. промыслы, то в XVIII в. его хар-р определяли уже жив-во и земледелие; но при этом даже на грани XVIII и XIХ вв. профилирующей товар. отраслью С. х. было не зерновое произв-во, а жив-во. В Приобье и на Енисее эта ситуация сохранялась до 1840-х гг. и стала меняться в связи с развитием золотодобычи. К кон. XVIII в. по ср. показателям обеспеченности двора скотом Сибирь обогнала европ. губернии. В Тюменском у. на двор приходилось в ср. 4–5 лошадей и столько же коров; на Чарыше (юг Алтая) – до 10 лошадей и 10 голов круп. рог. скота; в Илимском кр., на р. Лене – 6 лошадей. Скот распределялся неравномерно: по 20–40 лошадей имели только 12 % крестьян на Лене и 9 % чаусцев. Больше всего скота в Зап. Сибири было у крестьян Тобольской губ. – Тарского, Омского, Ялуторовского и, особенно, Курганского, Ишимского окр. В Ялуторовском окр., по данным 1846, 7 крестьян являлись владельцами конных заводов, к-рые были «в лучшем состоянии». Богатые тарские крестьяне вели круп. товар. животновод. хоз-во: имея стада по 200–300 голов, они нанимали для ухода за телятами, ягнятами и коровами до 20 годовых пастухов и работниц; ежегодно на рынок поставляли 30–50 лошадей, получая по 40–100 руб. за каждую голову. К числу р-нов с большим кол-вом скота относился также Алтайский горный окр.

Кроме круп. скота, сибиряки держали мелкий скот: свиней, коз, овец, к-рый статистика учитывала редко. В 1850-е гг. разводили тонкорунных овец в Курганском окр. (4 тыс. голов), Омском (450 тыс.) и даже Бер¸зовском (9 тыс.); в Тарском – баранов киргизской породы «с жирными хвостами и курдюками». Вне учета оставалось также домашнее птицеводство.

Несмотря на частые эпизоотии, уносившие иногда локально все поголовье скота или лошадей, скот-во в условиях доиндустр. экономики развивалось в Сибири достаточно успешно. Центрами сбыта для продуктов жив-ва были кожевенные и салотопенные предприятия Тюмени, Кургана, Ишима, Ялуторовска, Ишимская и Ирбитская ярмарки. Весьма рано животновод. продукция в виде топленого сала и масла из этих р-нов нашла пути на зап.-европ. рынки.

В Вост. Сибири гл. скотовод. р-нами к нач. XIX в. были Минусинский, Ачинский и особенно – Забайкальский. По выражению современника, край этот настолько богат, что «степи ломятся под табунами». Речь шла о долинах рек Онон и Аргунь, где отд. крестьяне и казаки владели стадами в 2 тыс. голов круп. рог. скота, 4 тыс. лошадей и 4 тыс. овец. При этом каждое 4-е хоз-во края вовсе не имело скота. Забайкальцы поставляли на кит. рынок мерлушку и говяжьи кожи, к-рые использовались для упаковки чая, ввозимого в Россию. Диверсификация в регион. хоз. комплексах проявляла себя также в становлении в 1-й пол. XIX в. в кач-ве товар. отраслей мараловодства (на Алтае), пчеловодства (на Алтае и в Приобье), коммерческого птицеводства (Шадринск), произв-ва сала (Курган) и коровьего топленого масла (в Приобье и др. р-нах).

С. х. во 2-й пол. XIX – нач. ХХ в. В пореформенный период сиб. крестьяне вступили с сохой-рогалюхой. В 1860–70-е гг. началось распространение сохи-колесухи, ставшей в 1880-х гг. преобладающим пахотным орудием в Сибири. С кон. 1880-х гг. ее значительно потеснила соха-пермянка и изредка применялись желез. плуги отеч. произв-ва. Хлеб убирали серпами и косами, молотили цепами, веяли на ветру. Со 2-й пол. 1880-х гг. стали распространяться молотилки и веялки кустар. произв-ва. До открытия Транссибирской магистрали машины в крест. хоз-ве использовались мало.

Набор с.-х. культур на сиб. пашне оставался прежним: рожь (озимая и яровая), пшеница (озимая и яровая), овес, ячмень, гречиха, горох, картофель, лен и конопля. Изменялось их соотношение. В Зап. Сибири увеличивался уд. вес яровых культур, в первую очередь яровой пшеницы и овса, вытеснявших рожь, к-рая имела преим. потребит. назначение. В 1895 доля пшеницы в Тобольской и Томской губ. составляла соотв. 30 и 41 %, овса – 29 и 25, ржи – 30 и 25 %. В Вост. Сибири по-прежнему преобладала рожь: в Енисейской губ. – 40,5 %, в Иркутской губ. – 57, в Забайкальской обл. в 1897 – 55 %. В целом зерновые и зернобобовые занимали в перечисленных губерниях 96 % пашни и более. Посев. площади и среднегодовые валовые сборы хлебов от десятилетия к десятилетию увеличивались. В 1860-е гг. в Сибири собрали 10 843 тыс. четв. зерна, в 1870-е – 13 299, в 1880-е – 15 496, в 1890-е – 21 255 тыс. четв. В 1890-х гг. Сибирь вошла в число наиболее развитых земледел. р-нов России.

Жив-во в регионе, как и зерновое хоз-во, носило экстенсив. хар-р. Рост произв-ва молока и мяса достигался за счет наращивания поголовья. Продуктивность скота оставалась низкой. Годовой удой от коровы составлял всего 50–70 пуд., вес туши коровы не превышал 7 пуд. Зато мест. породы скота хорошо переносили морозы, могли быстро набирать вес при хорошем уходе, а молоко коров отличалось высокой жирностью и хорошими вкусовыми качествами. Сиб. крестьяне на жив-во тратили минимальные средства. В течение 6 мес. скот находился на подножном корму, а зимой содержался под навесами в холодных дворах. В нач. 1860-х гг. Сибирь по кол-ву скота на душу населения намного превосходила губернии Европ. России. В 1864 на 100 жителей здесь приходилось 72,1 головы молочного скота, в европ. части России – 44,6. За 40 пореформенных лет поголовье скота в регионе почти удвоилось. Среднегодовая числ. лошадей увеличилась с 1904 тыс. голов в 1851–60 до 3569 тыс. в 1891–1900, круп. рог. скота – с 1937 тыс. до 4101 тыс., овец и коз – с 2737 тыс. до 5060 тыс., свиней – с 520 тыс. до 750 тыс. голов.

В нач. ХХ в. в С. х. Сибири произошли существ. сдвиги. Сооружение Транссиба позволило увеличить размеры аграр. переселения в регион (см. Колонизация аграрная Сибири в XVII – нач. ХХ в.). Массовое переселение привело к увеличению сел. населения края, значительно превысившему естеств. прирост, возросло число крестьянских хозяйств, к-рые являлись абс. преобладающей орг.-производств. структурой С. х. региона. С 1898 по 1913 переселенцы вовлекли в с.-х. оборот 16,5 млн дес. новых земель. Новые угодья осваивали и сибиряки-старожилы. За счет труда новоселов и старожилов посев. площ. в крае увеличились с 2305 тыс. дес. в 1897 до 4381 тыс. в 1906 и 7955 тыс. дес. в 1914. В целом за указ. годы посев увеличился почти в 3,5 раза. Более 2/5 общего прироста (2505 тыс. дес.) приходилось на принявшую половину переселенцев Томскую губ. В относит. величинах посевы в Томской губ. увеличились в 2,8 раза, в Акмолинской обл. – в 7,2, в Енисейской губ. – в 1,9, в Тобольской губ. – в 1,4, в Иркутской губ. и Забайкальской обл. – в 1,1 раза. Темпы роста посев. площадей в Сибири были в 5 раз, а в Зап. Сибири – в 8 раз выше, чем в Европ. России. Более быстрыми темпами росло произв-во осн. товарной культуры – пшеницы, доля к-рой в общей площади в регионе в целом увеличилась с 37 % в 1901–05 до 48 % в 1911–15. Уд. вес овса вырос с 26 до 30 %, ржи – снизился с 26 до 13%. Ср. урожаи пшеницы и овса в 1901–10 составляли соотв. 47 и 51 пуд., в 1911–15 – 50 и 56 пуд. Среднегодовые сборы хлебов в Сибири в 1911–15 выросли по сравнению с 1-м десятилетием ХХ в. в 1,6 раза (со 148 млн до 237 млн пуд.).

На уровень развития С. х. повлияли изменения в обеспеченности производителей орудиями труда. После сооружения ж. д., удешевившей доставку грузов из Европ. России, в Сибири началось массовое применение с.-х. машин. За 1900–14 в регионе продали с.-х. машин более чем на 150 млн руб. В 1910 в Томской губ. на 100 крест. хоз-в приходилось 589 сеялок, 24 жатки, 26 молотилок, 20 веялок и 32 сенокосилки, в Европ. России – соотв. 67, 25, 32, 8 и 183 шт.

Поголовье скота в Сибири в 1-е десятилетие ХХ в. увеличилось на 17 %, в последующие 7 лет – еще на 19 %. Среднегодовая числ. поголовья в 1911–17 превышала показатель 1891–1900 по лошадям в 1,3 раза, по круп. рог. скоту – в 1,5, по овцам и козам – в 1,2 раза. В Томской губ. прирост поголовья в 1914 по сравнению с 1897 составил по лошадям 75 %, по круп. рог. скоту – 90, по овцам и козам – 80 %. Скот-во все более перемещалось в Зап. Сибирь. В Тобольской и Томской губ. размещалось более 70 % лошадей и свиней, 2/3 круп. и мелкого рог. скота. Уровень развития скот-ва в Сибири был выше, чем в Европ. России. На Сев. Кавказе в расчете на каждые 100 жителей приходилось 96 голов скота в переводе на крупный, в Вост. Сибири – 152, в Зап. Сибири – 137. Сибирь превосходила по этому показателю Данию (134 головы), Канаду (124) и США (106 голов). В 1914 в общесиб. поголовье лошади занимали 25,2 %, круп. рог. скот – 33,2, овцы и козы – 35,4, свиньи – 6,2 %.

По объемам валового произв-ва сиб. скот-во уступало растениеводству, но превосходило его по товар. выходу. В 1913/14 уд. вес земледелия и жив-ва в стоимости валового с.-х. произв-ва составлял соотв. 71 и 29%, в товар. продукции – 28 и 72 %. Наиболее товар. отраслью аграр. сектора экономики региона в нач. ХХ в. стало маслоделие. От 80 до 90 % производимого в Сибири животного масла вывозилось за границу. В 1909–13 Сибирь поставляла 16 % мирового экспорта данного продукта и 60 % российского. Уд. вес маслоделия в товар. продукции С. х. в целом в 1913/14 достиг 51 %. Доля мяса и сала в товар. произв-ве животновод. продукции составляла 22 %. Т. о., С. х. региона в нач. ХХ в. приобрело преим. животновод. (молочно-масляную) специализацию. Темпы роста товар. произв-ва зерна сдерживались первоначально малой пропускной способностью Транссиба и тарифной политикой гос-ва (см. Челябинский тарифный перелом). Напротив, вывоз масла из региона поощрялся. Поддерживало гос-во и развитие маслодел. кооперации.

Первая мировая война не сразу остановила поступат. движение сиб. С. х. Кол-во всех видов скота в регионе росло до лета 1916. И лишь в кон. 1916 началось уменьшение поголовья. В то же время постоянно растущий спрос на хлебопродукты стимулировал развитие зернового произв-ва. На Д. Востоке макс. показатели валовой продукции с.-х. произв-ва были достигнуты в 1917. В Сибири посев. площ. росли вплоть до 1920. В этом году на тер. будущего Сибирского кр. посев. площ. составляла 113 % от уровня 1913; поголовье круп. рог. скота к весне 1920 равнялось 76 % от уровня 1916, овец и коз – 81, свиней – 84 %. В результате экстенсив. зерновое земледелие потеснило товар. жив-во.

С. х. в 1920–80-е гг. Во 2-й пол. 1920 ситуация резко ухудшилась. Падение уровня с.-х. произв-ва приобрело хар-р полномасштаб. кризиса. Площ. посева на тер. Сибирского кр. к 1922 снизилась почти на 2/5. Больше всего пострадали посевы осн. товар. культур – пшеницы и овса, сократившиеся на 49 и 62 %. Площади, занятые рожью, уменьшились всего на 3 %, а просом – увеличились более чем в 10 раз. Зерна в 1922 собрали в 2 раза меньше, чем в 1917. Сокращение поголовья за 1920–22 составило по круп. рог. скоту 17 %, коровам – 25, лошадям – 13, овцам – 10, свиньям – 50 %. На 1922 пришелся пик кризиса, к-рый переживало сиб. маслоделие. За сезон маслозаводы региона произвели всего 500 тыс. пуд. товар. продукции (14 % от уровня 1913). На Д. Востоке в 1922 общая посев. площ. по сравнению с 1917 уменьшилась на 42 %, овса – на 49, пшеницы – на 52 %. Причинами кризиса стали сильные неурожаи зерновых и трав в 1920 и 1921, изношенность не пополнявшегося в предыдущие годы инвентаря, сверхнорматив. изъятие произведенной крестьянами продукции (в т. ч. семенных фондов) по продразверстке и продналогу. На Д. Востоке произошло падение цен на с.-х. продукты в связи с сокращением спроса со стороны интенданства и приисковых р-нов.

В 1923 хоз. ситуация в деревне неск. улучшилась. Однако начавшийся подъем не был повсеместным. Славгородский у. оказался в зоне катастрофической засухи. В Забайкалье погибла треть посевов, в Приморье – 80 % посевов пшеницы. С 1924 началось быстрое восстановление С. х. на базе нэпа (см. Новая экономическая политика). Стимулами его поступат. развития стали уменьшение и упорядочение налогообложения, возобновление регулярного снабжения деревни с.-х. инвентарем, расширение ее кредитования, агроном. и зоовет. обслуживания, кооперирование крест-ва. За 1924–28 посев. площ. в Сибирском кр. выросли на 56 %, число овец увеличилось на 102, круп. рог. скота – на 84, коров – на 61, лошадей – на 39 %. Макс. показатели предшеств. периода были превзойдены по кол-ву овец в 1924, круп. рог. скота и посев. площ. – в 1926, числу коров – в 1928. В то же время так и не удалось восстановить дорев. уровень конского поголовья. Общий объем валовой продукции С. х. в 1927/28 превышал уровень 1923/24 в 2,4 раза, товар. продукции – в 2,6 раза. Выросла обеспеченность с.-х. инвентарем. В 1928 сенокосилок в сиб. деревне было на 84 %, жнеек – на 61, сеялок – на 119, плугов и буккеров – на 57% больше, а сох, косуль и сабанов – на 71% меньше, чем в 1917.

В Сибири опережающими темпами развивалось зерновое хоз-во. При этом наиболее быстро росло произв-во пшеницы. В 1927 площ. посева зерновых в Сибирском кр. составляла 104 % от уровня 1920, площ., занятая пшеницей, – 113 %. Уд. вес пшеницы в общей посев. площ. в 1927 достиг 53 %. Валовой сбор хлебов в 1926/27 превышал показатели 1913 в 1,3 раза, 1920 – в 1,6 раза. Более медленно восстанавливалось пром. маслоделие. В 1926/27 валовое произв-во живот. масла в Сиб. крае достигло 3 608 тыс. пуд., товар. произв-во – 2 514 тыс., вывоз за пределы региона был равен 2 160 тыс. пуд., что от уровня 1913 составляло соотв. 84, 62 и 55 %. Базовая причина недостаточных темпов развития молочного жив-ва заключалась в низкой товарности мелких крест. хоз-в. Расширению их размеров препятствовал применявшийся властями экон. и полит. прессинг по отношению к зажит. жителям деревни. Низкая товарность крест. хоз-в сказывалась и на показателях зерноводства. В Сибири уровень его товарности по сравнению с довоен. периодом практически не изменился, а увеличение валовых сборов обеспечили рост посев. площ. и серия относительно высоких урожаев. Разница в темпах развития зернового и молочно-масляного произв-ва привела к изменению отраслевой структуры С. х. региона. В 1926/27 доля продуктов раст-ва в общей стоимости товар. с.-х. продукции составляла 51 %, продуктов жив-ва – 49, в т. ч. живот. масла – 31 %. Т. о., в сер. 1920-х гг. продолжалась начатая во время Первой мировой войны переориентация специализации С. х. Сибири с молочно-масляной на зерновую. Изменения происходили и внутри жив-ва. Темпы роста произв-ва мяса превышали темпы прироста произв-ва молока. Показателем этого становится снижение доли коров в стаде круп. рог. скота с 50 % в 1916 до 46 % в 1928, повышение уд. веса овец в общем поголовье скота с 34 до 48 %. На Д. Востоке С. х. развивалось более медленно, чем в Сибири. Валовая продукция земледелия в крае в 1928 достигла лишь 90 % довоен. уровня. В кон. 1920-х гг. нажим на зажит. слои деревни еще более усилился. Подобная политика привела к консервации мелкотоварности крест. экономики и замедлению темпов развития С. х. в целом. С 1928 в Сибири началось снижение произв-ва масла, с 1929 – произв-ва зерна и поголовья скота.

Начавшаяся в 1930 массовая коллективизация должна была решить задачу замены мелкотовар. крест. уклада круп. социалистическим. Уже в 1931 аграр. экономика Сибири перестала быть крестьянской. Орг.-производств. основой новых аграр. отношений стали колхозы. Уд. вес крестьян-единоличников (см. Единоличники) в общей площ. посева к кон. 1931 в Западно-Сибирском кр. составил 8,3 % и продолжал снижаться. Следствием скоротечного реформирования аграрного строя стало падение производит. сил С. х., особенно ощутимое в жив-ве. Числ. лошадей в Западно-Сибирском кр. к сер. 1932 сократилась по сравнению с 1929 на 55 %, круп. рог. скота – на 53, овец и коз – на 72, свиней – на 78 %, в Восточно-Сибирском кр. – соотв. на 37, 51, 67 и 52 %. В Дальневосточном кр. поголовье круп. рог. скота снизилось на 53%, овец и коз – на 77, свиней – на 66 %, площ. посева уменьшилась почти на треть. В Сибири снижение произв-ва растениевод. продукции было не столь глубоким, но тем не менее ощутимым. Более всего пострадало зерновое хоз-во. В 1932 зерновых в Западно-Сибирском кр. засеяли на 15 %, а собрали на 20 % меньше, чем в 1929. При этом урожайность зерновых в 1929 существенно уступала показателям 1932. Общее снижение посев. площ. в Сибири в целом составило 10 %. Базовыми факторами кризисных явлений в С. х. являлись сверхнорматив. отчуждение с.-х. продукции, крайне неудовлетворит. орг-ция произв-ва в колхозах и отсутствие у колхозников стимулов к труду. К беспрецедентному падению поголовья привели массовый забой животных крестьянами, не желавшими сдавать их в колхозы; сдача скота в счет завышенных планов мясозаготовок; связанный с низким качеством ухода и нехваткой кормов падеж.

В 1933 перед центр. и мест. властями вновь встала задача восстановления С. х. Его подъему способствовало реформирование системы заготовок сельхозпродукции государственных, организационно-хозяйственное укрепление колхозов, наращивание мат.-техн. базы аграр. произв-ва. С 1933 начался рост зернового произв-ва, с 1934 – жив-ва. В 1937 посев. площ. в Сибири выросли по сравнению с 1932 на 28,6 %. Валовой сбор зерновых в 1937 в 1,5 раза превзошел уровень 1932. С 1 янв. 1935 по 1 янв. 1938 поголовье лошадей в регионе увеличилось на 30 %, круп. рог. скота – на 31, коров – на 48, овец – на 61, свиней – на 24 %. Тем не менее поставленная рук-вом страны задача – за годы 2-й пятилетки (1933–37) добиться удвоения общего объема произв-ва с.-х. продукции – достигнута не была. Наиболее отстающей отраслью по-прежнему являлось жив-во. К кон. 1937 скота в регионе было меньше, чем в 1928. Кормовая база колхоз. жив-ва оставалась крайне низкой.

Абс. преобладающей отраслью С. х. региона стало зернопроизв-во. Осн. фактором его роста явилась механизация. В 1933–37 число машинно-тракторных станций, в к-рых сосредоточивалась техника для обслуживания колхозов, возросло в Зап. Сибири с 194 до 416, в Вост. Сибири – с 97 до 216, на Д. Востоке – с 59 до 99; кол-во тракторов в них – соотв. с 8 729 до 25 975, с 2 774 до 10 849 и с 2 102 до 5 446, комбайнов с 1 147 до 10 742, с 49 до 1 984 и с 244 до 2 186. В 1937 в Зап. Сибири тракторами осуществлялось 68 % работ по пахоте, 50 – по посеву; уборку зерновых на 46 % проводили комбайны. В Вост. Сибири эти показатели составляли соотв. 61, 32 и 14 %. В Зап.-Сиб. крае уд. вес всех зерновых культур в общей посев. площ. снизился к 1932 до 83,6 %, пшеницы – до 50,7 и овса – до 16,7 %; в 1936 составлял соотв. 88,1, 52,3 и 22,2 %. На Д. Востоке раст-во было более поликультурным, нежели в Сибири. В Приамурье формировалась база по произв-ву сои, в Приморье – риса. Несмотря на увеличение по сравнению с доколхозным периодом посев. площ., зерновую проблему ни в регионе, ни в стране в целом решить не удалось. Урожаи хлебов оставались неустойчивыми и имели связанную с падением плодородия почв тенденцию к постоянному снижению.

В то же время в условиях надвигавшейся войны страна нуждалась в более существ. наращивании прод. и сырьевых ресурсов. В связи с этим власти в кон. 1930-х гг. пошли на существ. повышение уровня налогово-податного обложения деревни. Следствием переориентации пром-ти на выпуск оборонной продукции стало сокращение произв-ва с.-х. машин. Темпы развития С. х. замедлились. За 1938–40 посев. площ. в колхозах Сибири увеличились на 5 %, поголовье лошадей возросло на 20, круп. рог. скота – на 13, коров – на 16, свиней – на 11 %.

Великая Отечественная война негативно сказалась на производит. силах С. х. В ходе мобилизации колхозы и совхозы лишились большей части трудоспособ. муж. населения. Резко сократилось кол-во специалистов. Для нужд фронта изымались автомобили, наиболее мощные трактора. Практически прекратились поставки запчастей. Несмотря на невосполнимые людские и мат.-техн. потери, деревня за счет мобилизации внутр. резервов обеспечивала фронт и тыл необходимым минимумом продовольствия и сырья. При этом Сибирь, наряду с Поволжьем и Казахстаном, стала осн. с.-х. базой страны. В целом за время войны уровень с.-х. произв-ва существенно снизился. Возросшие мясопоставки и ухудшение кормовой базы привели к снижению числ. скота. Поголовье круп. рог. скота в колхозах Зап. Сибири за 1941–45 уменьшилось на 36 %, в Вост. Сибири – на 28 %. С 1940 по 1945 посев. площ. зерновых в колхозах Зап. Сибири сократились почти на 30 %. Из-за несоблюдения необходимых агротехн. приемов резко упала урожайность. Хлеба в регионе в 1945 собрали в 2,5 раза меньше, чем в 1941.

В 1946 началось послевоен. восстановление С. х. В деревню вернулись демобилизованные фронтовики и часть селян, привлеченных в воен. годы в пром-ть. Увеличились капиталовложения в аграр. сектор экономики. Возобновилось машиноснабжение С. х. К 1950 в Сибири в строй вступило 173 новых МТС. Число занятых в с.-х. произв-ве тракторов в этом году по сравнению с 1940 увеличилось на 39 %, зерноуборочных комбайнов – на 34, автомобилей – на 6 %. С 1945 по 1950 посев. площ. в колхозах Сибири выросли на 37,5 %, составив в Зап. Сибири 98 %, в Вост. Сибири – 95 % к довоен. уровню. Расширение посев. площ. позволило добиться заметного увеличения валовых сборов, заготовок зерна и др. продукции. В 1950 зерна в Сибири собрали в 2,7 раза больше, чем в 1945. Уровень нач. 1940-х гг. превзошло произв-во техн. культур. За 1945–50 общее поголовье скота во всех категориях хоз-в региона приблизилось к довоен. уровню (96,8 %), а поголовье круп. рог. скота превысило его на 6,6 %.

В нач. 1950-х гг. действие восстановит. механизмов закончилось и С. х. региона практически потеряло позитив. динамику. Медленно увеличивались посев. площ., особенно под зерновыми культурами. В колхозах Зап. Сибири занятая ими площ. превысила довоен. уровень на 3 %, в Вост. Сибири – на 1 %. Среднегодовой валовой сбор зерновых в 1949–53 был на 6 % ниже, чем в неурожайном 1940. В жив-ве ощущалась катастрофич. нехватка кормов. Объем произв-ва и заготовок с.-х. продукции не обеспечивал выполнения гос. планов и потребностей страны. Попытка преодолеть спад за счет укрупнения колхозов к ожидаемым результатам не привела. Гл. причиной кризиса С. х. являлась низкая производительность подневольного и практически бесплатного труда колхозников. Чтобы добиться позитивных сдвигов, необходимы были перемены.

Точкой отсчета постсталинских преобразований аграр. сектора экономики стали решения сент. (1953) Пленума ЦК КПСС, в к-рых ставилась задача существ. прироста произв-ва с.-х. продукции за счет наращивания кап. вложений в отрасль, ее техн. перевооружения, повышения доходности с.-х. предприятий и мат. заинтересованности их работников. На пленуме особо подчеркивалась необходимость использования интенсив. факторов увеличения произв-ва (повышения урожайности уже вовлеченной в оборот пашни и продуктивности жив-ва). Однако подъем С. х. во 2-й пол. 1950-х гг. был достигнут в осн. за счет экстенсив. факторов (увеличения посев. площ. и поголовья скота). В 1954 началась кампания по целинных и залежных земель освоению на востоке страны, в т. ч. в Сибири. Всего за 1954–60 в Сибири распахали 9767 тыс. га новых земель. Среднегодовой валовой сбор зерновых в 1954–58 по сравнению с 1949–53 вырос в осн. р-нах освоения целины (Зап., Вост. Сибири и Амурской обл.) в 2 раза. Повысился уровень механизации полеводства. За 1954–58 кол-во тракторов в С. х. Сибири увеличилось на 32 %, их мощность возросла на 50 %. Гл. обр. за счет самоходных машин удвоился комбайновый парк. Оборотной стороной достигнутых успехов являлось практически полное забвение основ агротехники в процессе вовлечения в с.-х. оборот новых земель. Полеводство Зап. Сибири приобрело еще более монокультурный хар-р; с 1953 по 1958 уд. вес пшеницы в общей площ. посева в регионе увеличился с 61 до 75 %. В Вост. Сибири доля пшеницы выросла с 48 до 58%, на Д. Востоке – с 51 до 56 %.

Жив-во во 2-й пол. 1950-х гг. росло не столь быстро, как зерновое хоз-во. Поголовье круп. рог. скота в колхозах и совхозах Сибири за 1954–59 увеличилось на 44 %, свиней – на 80, овец и коз – на 21 %, на Д. Востоке – соотв. на 33, 38 и 5%. Повысилась продуктивность скота. В колхозах Зап. Сибири надои молока от каждой фуражной коровы в 1959 составили 1919 кг против 1248 кг в 1953. Вместе с ростом поголовья скота и его продуктивности увеличивался объем животновод. продукции. В Зап. Сибири с 1953 по 1959 произв-во мяса и сала возросло на 63 %, молока – на 53, яиц – на 84, шерсти – на 32 %. Но в целом количеств. и качеств. показатели развития жив-ва оставались низкими и не удовлетворяли потребностей страны. На фермах преобладал ручной труд. На темпах развития отрасли отрицательно сказывалось сокращение кормовой базы в результате распашки земель, ранее использовавшихся под пастбища и сенокосы. Ситуацию не спасла и попытка введения в севообороты кукурузы, к-рая превратилась в очередную шумную, но неэффективную кампанию, проводившуюся с нарушением элементарных агротехн. норм (см. Кукурузная кампания 2-й пол. 1950-х – нач. 1960-х гг.). В кон. 1950-х – нач. 1960-х гг. допущенные во время освоения целинных и залежных земель нарушения агротехники начали сказываться на развитии зернового хоз-ва. В результате снижения плодородия почв сократилась урожайность, ухудшилось качество собираемого хлеба. В Сибири и по стране в целом стала ощущаться острая нехватка не только фуражного, но и прод. зерна.

Возникавшие в С. х. проблемы руководители гос-ва пытались решить в осн. за счет орг.-хоз. перестройки отрасли. В кон. 1950-х – 1-й пол. 1960-х гг. начался процесс массового преобразования колхозов в совхозы, к-рые превратились в осн. производителя с.-х. продукции. Продолжалось укрупнение колхозов. В 1958 произошла реорганизация МТС. Принадлежавший им машинно-тракторный парк на возмездной основе передавался колхозам.

Противоречивые результаты «целинной эпопеи» наглядно показали, что экстенсив. методы ведения аграр. произв-ва себя исчерпали. В связи с этим мартовский (1965) Пленум ЦК КПСС принял курс на интенсификацию сельского хозяйства. В рамках реализации данного курса увеличились масштабы механизации и индустриализации с.-х. труда, расширилось применение минер. удобрений, хим. средств защиты растений и ядохимикатов, в целом улучшилась культура земледелия и жив-ва. Вблизи круп. городов вводились массивы мелиорированных земель для создания орошаемого овощеводства и интенсификации кормопроизводства. Строились круп. животновод. комплексы (по произв-ву молока и свинины) и птицефабрики.

Избранный в сер. 1960-х гг. путь развития С. х. к ожидаемым позитив. результатам не привел. Достаточно динамично аграр. сектор региона развивался лишь во 2-й пол. 1960-х гг. В Сибири валовое произв-во с.-х. продукции за 1966–70 по сравнению с предыдущим пятилетием увеличилось на 21 %, произв-во зерна – на 35, молока – на 23, мяса – на 22, яиц – на 26, картофеля – на 14 %. На Д. Востоке сбор зерновых вырос на 65 %, произв-во молока повысилось на 20, мяса – на 26 %. В 1970-е гг., несмотря на постоянное наращивание кап. вложений, темпы роста аграр. произв-ва начали снижаться. Если в 1966–70 среднегодовое увеличение валовой продукции С. х. в Сибири составляло 3,9 %, то в 1971–75 – 2,2, в 1976–80 – 0,5 %. При этом наибольший прирост был достигнут в произв-ве яиц (в 1980 их произвели в 2,4 раза больше, чем в 1966). Среднегодовое произв-во мяса в 1976–80 по сравнению с 1966–70 увеличилось на 18,2 %, молока – на 6,3, зерна – на 5,7, а картофеля – снизилось на 16,4 %. В нач. 1980-х гг. ситуация в С. х. стала принимать кризис. формы. Резко упали эффективность произв-ва, его фондоотдача, окупаемость применяемых средств, производительность труда, возросла себестоимость продукции. В 1981–82 объем аграр. произв-ва в Сибири сократился на 6,2 %.

Осн. причина низкой эффективности С. х. заключалась в отсутствии устойчивой мотивации работников с.-х. предприятий к высокопроизводит. труду. Чтобы преодолеть нараставшее отчуждение тружеников села от средств произв-ва и результатов труда, с 1983 началось повсемест. внедрение т. н. коллектив. форм орг-ции и оплаты труда (см. Коллективный подряд в сельском хозяйстве). Внедрение подрядных и арендных отношений придало С. х. позитивную динамику. Среднегодовой темп прироста валовой продукции повысился в Сибири за 1983–88 до 3,5 %. Однако общество жаждало более радикальных перемен.

С. х. на рубеже XX–XXI вв. В результате радикальной аграр. реформы нач. 1990-х гг. на селе появились многообразные формы хозяйствования: частно-трудовая, частная с использованием наемного труда, гос., муницип., коллективно-семейная, коллективно-групповая. На основе этого многообразия стала формироваться многоукладная экономика. Возросло кол-во налогов, сборов и обязательных платежей, значительно увеличились уплачиваемые по ним суммы. Одновременно гос. поддержка с.-х. товаропроизводителей снизилась до мин. размера. Произошла переориентация с.-х. товаропроизводителей с реализации продукции гос. заготовит. орг-циям на рыночные каналы сбыта. Экон. преобразования на селе привели к кризис. состоянию АПК. В Сибири снизилось произв-во не только большинства отд. видов с.-х. продукции, но и валовой продукции в целом. Общие посев. площ. с.-х. культур за годы реформ уменьшились на 7 млн га, поголовье круп. рог. скота сократилось почти в 2 раза (в т. ч. коров – в 1,5 раза), свиней – в 1,6, овец и коз – в 4,5 раза. Уд. вес убыточных хоз-в достиг 59 % против 1 % в 1990. Росла задолженность с.-х. предприятий, и особенно велики долги по обязат. платежам в гос. внебюджет. фонды. Расчетные счета мн. хоз-в заблокированы. Осн. производств. фонды предприятий стареют и не обновляются. Энергетич. мощности С. х. Сибири по сравнению с дореформенным периодом сократились на 40 %, парк тракторов уменьшился на 41, зерноуборочных комбайнов – на 46 %. Разрушаются животновод. помещения, не обновляются ремонтная база, складское хоз-во. Поставки с. х. минер. удобрений снизились в 11 раз, среднегодовой объем работ по защите посевов от вредителей, болезней и сорняков уменьшился вдвое.

Спад произв-ва с.-х. продукции ухудшил прод. обеспечение региона. Особенно неблагополучное положение складывается с потреблением животновод. продуктов, что определяет снижение качеств. характеристик среднедушевого продуктового набора. Потребление мяса за годы реформ снизилось на 36 %, молока и молочных продуктов – на 44, яиц – на 28, овощей – на 9 %. Неск. возросло потребление хлеба и картофеля. Снижение объемов произв-ва с.-х. продукции ограничивает возможности формирования источников бюджет. средств, сокращает сферу занятости работников как в С. х., так и в смежных отраслях экономики. Резко упал жизненный уровень сел. жителей. Среднемес. заработная плата в С. х. в 3–3,5 раза ниже, чем ср. уровень по всем отраслям. Значительно ухудшились возможности развития соц. инфраструктуры села, уменьшилось число сел. объектов соц.-культ. и быт. назначения. В этих условиях восстановление, стабилизация и развитие аграр. произв-ва являются первостепенной задачей федерал. и регион. органов власти.

См. Аграрно-колонизационная политика государства в кон. XVI – сер. XIX в., Аграрная политика советского государства в Сибири.

Соч.: Россия и Дон (1549–1917). Белград, 1924; Россия и Сибирь (К истории сибирского областничества в XIX веке). Прага, 1930.

Лит.: Лит.: Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. М.; Л., 1950. Т. 1; Киселев С.В. Древняя история Южной Сибири. М., 1951; Громыко М.М. Западная Сибирь в XVIII веке. Новосибирск, 1965; Тюкавкин В.Г. Сибирская деревня накануне Октября. Иркутск, 1966; Горюшкин Л.М. Сибирское крестьянство на рубеже двух веков (конец XIX – начало ХХ). Новосибирск, 1967; История Сибири. Л., 1968. Т. 1; Степи Евразии в эпоху средневековья. М., 1981; Крестьянство Сибири в эпоху феодализма. Новосибирск, 1982; Крестьянство Сибири в эпоху капитализма. Новосибирск, 1983; Крестьянство Сибири в период строительства социализма (1917–1937 гг.). Новосибирск, 1983; Крестьянство Сибири в период упрочения и развития социализма. Новосибирск, 1985; Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М., 1987; Крестьянство и сельское хозяйство Сибири. 1960–1980-е гг. Новосибирск, 1991; Степная полоса азиатской части СССР в скифо-сарматское время. М., 1992; Лыкова Е.А., Проскурина Л.И. Деревня российского Дальнего Востока в 20–30-е годы ХХ века. Коллективизация и ее последствия. Владивосток, 2004.

В.А. Ильиных, Т.С. Мамсик, Г.А. Ноздрин, С.Г. Скобелев, В.С. Стародубцев

Персональные инструменты
Пространства имён

Варианты
Действия
Навигация
Инструменты