ПУШНАЯ ТОРГОВЛЯ

Материал из Историческая энциклопедия Сибири
Перейти к: навигация, поиск

ПУШНАЯ ТОРГОВЛЯ, торговля шкурами зверей, имеющих ценный мех, и меховой продукцией. Одна из старейших отраслей народ. хоз-ва Сибири, существовала задолго до присоединения региона к Русскому гос-ву. Огромные запасы пушного зверя в Сибири издавна привлекали рус. промышленников и торговцев. Пути на восток, проложенные ими, были 1-ми связующими звеньями между народами Европ. России и корен. населением Зауралья. В XI в. Новгород, нуждаясь в пушнине для торговли с Готским «заморьем», овладел Печорским путем, к-рый открывал дорогу «за Югру и Самоядь», в низовья Оби, где проживали племена ненцев, энцев, нганасан, хантов и манси (см. Походы новгородцев в Северное Зауралье в XII–XV вв.). Во 2-й пол. XVI в., после разгрома Казанского ханства и расширения экон. связей Русского гос-ва со странами Запада и Востока, потребность в «мягкой рухляди» значительно возросла. Постоянно растущий спрос на этот товар явился важным стимулом для движения русских за Урал (см. Походы московских воевод в Северное Зауралье в XV–XVII вв.). Пушной промысел составил основу 1-го этапа хоз. освоения Сибири.

В XVII в. Сибирь стала гл. поставщиком пушнины на всерос. рынок. Осн. видом пушного товара являлся соболь, доля к-рого составляла 90 % от общей стоимости добываемой пушнины. За 1621–90 за Уралом добыли свыше 7 млн соболиных шкурок рыночной ценой 11 млн руб. Значит. часть (до трети) пушнины попадала к гос-ву путем сбора ясака или покупки за казен. счет (отчасти – принуд., как в случае с наилучшими шкурами, предъявленными на таможне). Специально для заведования казен. мехами, полученными из Сибири, в составе Сибирского приказа во 2-й пол. XVII в. создали Соболиную казну. В течение XVII в. существовала гос. монополия на внеш. торговлю мехом, с 1697 – полная царская монополия на торговлю шкурами соболей, черных и черно-бурых лис. Эти виды пушнины могли поступать только в казну (за счет сбора ясака и пошлин либо покупки). Гос-во выступало крупнейшим в России участником пушного рынка. Но суммарно частн. торговцы вывозили из Сибири больше шкур, чем казна. Покупать пушнину им разрешалось по завершении сбора ясака. Существующие ограничения купцами обходились. Злоупотребляя служеб. положением, торговлей пушниной занимались и сиб. чиновники. Не в силах соперничать с частн., в т. ч. контрабанд., торговлей, пр-во в 1762 отменило казен. монополию.

Крупнейшим центром пушной торговли в 1-й трети XVII в. являлась Мангазея, получившая прозвище «златокипящей государевой вотчины». Тазовский, или Мангазейский острог построен в 1601 на р. Таз круп. правительств. воен. экспедицией. Мангазея служила гл. базой пром. и ясачных экспедиций на Енисей и Лену. Сюда попадала осн. часть пушнины, добываемой в бассейне этих рек. Торг. связи города простирались далеко за пределы Сибири: через поморские города (Архангельск) купцы выходили на крупнейшие купеч. компании России и Зап. Европы. Только в 1630–37 из Мангазеи, по офиц. данным, вывезли ок. 0,5 млн соболиных шкурок. Открытие более удобного пути на Лену через Енисейск и истребление пушного зверя в р-не Мангазеи привели к быстрому упадку этого р-на. В 1676 город перенесли на р. Турухан (Новая Мангазея, позже – Туруханск). В XVII в. П. т. явилась важнейшим источником первонач. накопления капитала. На широкомасштаб. добыче пушнины сформировались состояния богатейших купцов допетровской Руси – Ревякиных, Босых, Гусельниковых, Светешниковых, Пахомовых.

Наибольшее значение для рос. бюджета сиб. пушнина имела в XVII в. В отд. годы пушнина приносила гос-ву до трети его доходов. На экспорт отправлялось 80 % заготовленного меха. Однако интенсив. эксплуатация пушных богатств Сибири привела к тому, что уже в 1-й пол. XVII в. сократилось кол-во соболя в Зап. Сибири, в 1670-х гг. отмечалось резкое падение промысла на Енисее, чуть позже – на Лене. Одновр. стало приносить плоды актив. земледел. освоение региона рус. населением. В кон. XVII – нач. XVIII в. пушной промысел окончательно перестал играть решающую роль в хоз. занятиях рус. населения; осн. контингентом пушно-промысл. населения стали корен. народы Сибири. Росло внутр. потребление мехов. На протяжении XVIII–XIX вв. доля пушнины в рос. экспорте снижалась. В то же время абс. стоимость пушного экспорта увеличивалась. В 1826–30 среднегодовой вывоз составлял 1711 тыс. руб., в 1846–50 – 2518 тыс. руб.

Особенность периода XVIII – 1-й пол. XIX в. – абс. и относит. прирост добычи несоболиной пушнины. Доля соболя в общей добыче к сер. XIX в. составляла не более 6 %. Общая стоимость пушнины, заготавливавшейся в Сибири в XVIII – 1-й пол. XIX в., приближается к показателям XVII в. В сер. XIX в. за Уралом добывалось: белки – 7–8 млн шт., соболя – 25–40 тыс., горностая – 200 тыс., песца – до 75 тыс., лисицы – 25 тыс., зайца – 500 тыс. шт. на сумму 1 млн руб. серебром. Произошли изменения в районировании пушного промысла. Осн. промысл. р-ном в XVIII в. стала Вост. Сибирь. Здесь добывалось 70 % всей пушнины, 90 % соболя. Восточносиб. соболь (якут., баргузин.) считался лучшим. На Зап. Сибирь приходилась осн. часть добычи горностая, к-рый ценился выше, чем восточносибирский.

Во 2-й пол. XIX – нач. XX в. в пушном промысле Сибири стало широко применяться огнестрельное оружие, стабилизировавшее результаты охоты и сделавшее ее более эффективной. В связи с актив. переселением из Европ. России и дальнейшим земледел. освоением Сибири р-ны добычи зверя все более смещались на север и сев.-восток, увеличилась нагрузка на пушные ресурсы региона. В сочетании с усилением спроса на меха и ростом цен на них на мировом рынке это привело к сокращению добычи наиболее ценных видов меха (прежде всего соболя). Увеличилась добыча «невыходной» пушнины (молодых, незрелых особей), что поставило под угрозу воспроизв-во пушного зверя. В ответ законом 1912 пр-во запретило охоту на соболей с 1 февр. по 15 окт. каждого года.

В 1907–09 в Сибири добывалось ежегодно ок. 15 млн шт. белки, 5 млн шт. зайца, 70 тыс. шт. соболя, 700 тыс. шт. горностая, 60 тыс. шт. лисицы, 150 тыс. шт. хорька, 40 тыс. шт. норки. Кроме того, через Сибирь шли поставки сурка, к-рый ввозился бийскими и забайкал. предпринимателями из Монголии. Сурок шел транзитом в Германию, где подвергался обработке под норку. В кон. XIX в. из Монголии вывозили ок. 1 млн сурковых шкурок, в 1907–09 – 2,5 млн в год. По данным Всемирной охотничьей выставки 1910 в Вене, в 126 млн руб. стоимости мировой добычи пушнины доля Сибири составляла 55 млн руб., или 43,6 %.

В 1-й пол. XIX в. окончательно сложилась система пушной торговли, к-рая обеспечивала продвижение пушнины от производителей на крупнейшие рос. ярмарки – Ирбитскую и Нижегородскую. Самыми значительными промежут. пунктами, где собирались круп. партии пушного товара, в Вост. Сибири выступали Анюйская и Якутская ярмарки, в Зап. Сибири – Обдорская. Скупка сырой пушнины непосредственно у охотников и мелких торговцев велась на более мелких ярмарках – в Сургуте, селах Юганском, Мужи, Ларьятском, Тогурском и др.

В П. т. выработались опред. стандарты, но они не допускали обезличивания товара. Меха имели столько переходов в оттенках и пушистости, что каждая партия товара являлась индивидуальной. Продажа мехов по образцам, в отличие от др. ярмарочных товаров, оказывалась невозможной. В нач. XX в. через Нижегородскую и Ирбитскую ярмарки проходило не менее трех четвертей всей добываемой в Сибири пушнины. Сюда приезжали покупатели из Европ. России и стран Зап. Европы (Германии, Англии, Австрии и др.), к-рые закупали круп. оптовые партии пушнины для последующей обработки и продажи. Постоянными участниками Ирбитской ярмарки стали представители крупнейших моск. пушно-торг. фирм «Сибирский торговый дом А.М. Михайлов», «Павел Сорокоумовский с сыновьями», «И.М. Калин и Ко», петерб. торг. дома «Ф. Ляховский и Ко», зап.-европ. коммерсанты Г. Шпигель, Б. Рейхенштейн, Ю. Ариович, С. Ленцер, представители фирмы «Зингер и Ласкер» (Берлин и Лондон). Как узловые распределительные центры, Нижегородская и Ирбитская ярмарки различались ассортиментом пушных товаров. Сырой беличий мех шел на Ирбитскую ярмарку, а выделанная белка продавалась преим. в Ниж. Новгороде. Сюда же доставлялись каракуль и мерлушка, к-рые в Ирбите присутствовали в ограниченном кол-ве. Для сиб. мехов важнейшее значение имела Ирбитская ярмарка, пушные обороты к-рой постоянно возрастали. В 1895 стоимость пушнины, привезенной в Ирбит, составила 2 750 тыс. руб. (5,7 % общего привоза на ярмарку); в 1900, соотв., 4 828,1 и 12,5; в 1905 – 4 538,4 и 15,3; в 1910 – 8 353 и 29,5; в 1912 – 8 022,5 тыс. руб. и 31,8 %. Несмотря на возросшую в нач. XX в. отправку пушного товара из Сибири непосредственно в Москву, Ирбитская ярмарка до 1917 продолжала играть роль важнейшего в России рынка сырой пушнины.

П. т. являлась важным источником накопления капитала. Во 2-й пол. XIX – нач. XX в. в Сибири сложилась группа круп. пушноторговцев-оптовиков, обороты к-рых составляли сотни тысяч руб. В 1913 капиталы, вложенные в сиб. пушной промысел, оценивались в 13 млн руб. К числу наиболее влиятельных торговцев пушниной относились А.М. Кушнарев (Якутск), братья Тонконоговы (Енисейск), фирма «А.И. Громов с сыновьями» (Иркутск), торг. дом «А.В. Швецов и сыновья» (Кяхта). Мн. сиб. купцы сочетали торговлю пушниной с др. видами предпринимательства. П. т. приносила высокие прибыли, но ее зависимость от «урожая» зверя, колебаний моды на тот или иной мех в России и Зап. Европе делали этот вид предпринимательства весьма рискованным. Во время т. н. суркового кризиса 1910, когда спрос на этот вид меха в Зап. Европе резко упал, бийские купцы Н.И. Ассанов, А.Д. Васенев, Г.Г. Бодунов потерпели убытки в размере не менее 1 млн руб. По офиц. данным, ср. норма прибыли от пушной торговли в сер. 1890-х гг. составляла 9,8 % (от хлеб. – 7,8 %, мануфактур. – 9,7, виноторговли – 9,7 %).

Благодаря огромным запасам пушнины Россия являлась одним из крупнейших экспортеров этого товара на мировой рынок. Уже в 1-й период хоз. освоения Сибири, при царе Федоре Ивановиче, Россия ежегодно поставляла за границу пушнины (в осн. сиб.) на 500 тыс. руб. Отмена крепостного права и формирование рыночного хоз-ва в России стимулировали развитие пушного промысла и рост пушного экспорта. В 1860 Россия вывозила сырой пушнины на сумму в 2 273 тыс. руб., в 1870 – 2 534, в 1880 – 4 014, в 1890 – 5 159, в 1900 – 6 440, в 1913 – 17 052 тыс. руб.

Осн. потребителем сиб. мехов до сер. XIX в. был Китай: туда и поступало от 40 до 50 %. На исходе XVIII в. пушнина обеспечивала три четверти объема рус. экспорта в Китай. С 1830-х гг. этот показатель снижался за счет сокращения сиб. пушной добычи, развития пром. произв-ва (вывозимая в Китай рос. мануфактура отчасти замещала меха), развития охотничьего промысла в Китае (в кон. XIX в. Китай вышел на 5–6 место среди мировых экспортеров пушнины). В сер. 1840-х гг. уд. вес пушнины в рус. экспорте в Китай составил 20 %.

Во 2-й пол. XIX в. осн. потребителями сиб. пушнины стали страны Зап. Европы. В 1861–65 вывоз мехов по европ. границе составил 60,9 %, в 1871–75 – 79,4, в 1881–85 – 91,7, в 1891–93 – 94,2 % всего рос. экспорта. Крупнейшими центрами мировой пушной торговли стали Лейпциг и Лондон. Лондонский пушной аукцион устанавливал мировые цены на разные виды пушного товара; здесь действовали коммерсанты с круп. капиталами. В Лейпциге меха продавались более мелкими партиями, здесь велась кредит. торговля. Выдвижению Лейпцига на 1-е роли в мировой пушной торговле способствовало превращение его в крупнейший центр выделки и окраски мехов. Отеч. технологии обработки мехов уступали зап.-европейским. Из-за этого Россия, являясь крупнейшим мировым экспортером пушнины, в значит. степени зависела от зап.-европ. пушных рынков, к-рые устанавливали мировые цены.

Первая мировая война отрицательно сказалась на объемах пушной торговли; экспорт рос. пушнины сократился с 17 052 тыс. руб. в 1913 до 4 072 тыс. руб. в 1915. В годы революции и Гражданской войны централизованные заготовки пушнины уменьшились. На сев.-востоке Сибири более активно стали действовать иностр. скупщики меха, особенно американцы. Принадлежавшее им Северовосточное сибирское акцион. об-во с 1902 обладало офиц. правом использовать все ресурсы Чукотского п-ова.

В янв. 1919 сов. власть установила гос. монополию на скупку пушнины и определила твердые загот. цены. Непосредственно покупкой меха у охотников занимался ряд гос. и кооп. орг-ций. Осенью 1921 Сов. Россия возобновила торговлю мехами на внеш. рынке, достигнув довоен. объемов. В 1925 СССР являлся крупнейшим мировым экспортером пушнины: на его долю приходилось 20 % мировых поставок.

Во 2-й пол. 1920-х гг. встала задача дальнейшего увеличения объемов пушного экспорта. Мех рассматривался как один из резервов индустриализации. К кон. десятилетия сов. пушной экспорт увеличился в 1,5 раза как по кол-ву меха, так и по стоимости. За рубеж шло более 85 % всей заготавливаемой пушнины. В 1930–32 количеств. рост вывоза продолжился (к 1932 – в 4 раза по сравнению с 1925–26), но стоимость экспорта снизилась до 60 % от уровня 1925–26 в связи с мировым кризисом. В 1933–34 падение выручки продолжилось, на сей раз вместе с сокращением объемов. В 1934 СССР вывез в 2,3 раза больше пушнины, чем в 1925–26, получив за это вдвое меньше денег.

Одним из методов борьбы за повышение пушного экспорта стало увеличение гос. вмешательства. С 1931 осн. заготовителем мехов стал трест «Союзпушнина». Ему вменялось в обязанность создавать производственно-охотничьи станции (ПОС) – аналог машинно-тракторных станций в коллективизируемом с. х. Через ПОС гос-во снабжало охотников оружием и снаряжением, проводило инструктаж по первичной обработке пушнины, добивалось соблюдения ограничений по срокам и р-нам охоты. Самих охотников подталкивали к объединению в бригады. В Омске, Новосибирске, Красноярске, Владивостоке и ряде городов Европ. России появились круп. пушно-меховые базы. Еще одним источником роста заготовок стало использование второстепенных видов пушнины (крот, хомяк, крыса, бурундук). Их доля в общих заготовках пушнины за 10 лет (с конца 1920-х гг.) выросла с 3 до 31 %. Свидетельством исключит. внимания сов. власти к меховой торговле явилось учреждение пушного аукциона в Ленинграде (1-й состоялся в 1931). В кон. 1930-х гг. на этом аукционе продавалось 97 % сов. пушнины, отправляемой за рубеж.

Завершение индустриализации позволило увеличить внутр. потребление пушнины и уменьшить экспорт. С 1936 по 1940 он сократился в 1,5 раза и по объему, и по стоимости. При этом пушнина обеспечивала в 1935–40 ок. 10 % суммы сов. экспорта. В 1934 она занимала среди экспорт. статей 4-е место, в 1935 вышла на 3-е, в 1938 – на 2-е место. На новом этапе появилась возможность принять меры к восстановлению поголовья пушных зверей. В 1935 охоту на соболя повсеместно запретили на 5 лет, после чего разрешили только по лицензиям. Для всех пушных видов запретили промысел детенышей, установили единые стандарты качества, наладили первичную обработку. Эти меры обеспечили более рациональное использование пушных ресурсов, предотвратили полное истребление зверей. Еще одна особенность 2-й пол. 1930-х гг. – нач. массовых заготовок звероводческой пушнины, к-рая прежде практически не производилась.

Стратег. значение пушного сырья вновь повысилось с нач. Великой Отечественной войны. «Союзпушнина», эвакуированная из Ленинграда, продолжала работу в Новосибирске. В 1941–42 вывоз пушнины сократился, однако стал приносить больше денег ввиду роста цен на рынке США, к-рые полностью скупали сов. мех. В 1943 объем экспорта вернулся на довоен. уровень. Меха обеспечивали до 40 % валют. поступлений воен. бюджета страны.

На послевоен. этапе значение пушнины для СССР снизилось: решающую роль во внеш. торговле стали играть пром. товары, затем – минер. сырье. Сократилась и роль СССР в мировой пушной торговле – за счет развития звероводства и каракулеводства в др. странах. В самом СССР заготовка пушнины тоже все больше превращалась из присваивающего хоз-ва в производящее. Активизировалась работа по увеличению запасов пушнины, добываемой охотой, – акклиматизация и реакклиматизация зверей (выпуск на волю животных из питомников и создание на окружающей территории благоприятных условий для их размножения). За счет акклиматизации одним из распространенных пушных зверей стала ондатра, завезенная из США. Сов. звероводы с 1960-хгг. активно занялись селекцией, получая новые окраски зверей. Наивысший подъем сов. звероводства пришелся на кон. 1980-х гг., когда в год производилось более 16 млн шкурок (в т. ч. 14 млн приходилось на норку). В течение 1990-х гг. клеточное произв-во норки, песца и лисицы уменьшилось с 16,9 до 3 млн шт. в год. Число зверохозяйств сократилось на порядок. Сохранилось на прежнем уровне лишь произв-во соболя, к-рого по-прежнему можно купить только в России. В последние годы XX в. началось возрождение отрасли на основе образования новых управляющих компаний. Одной из крупнейших стала краснояр. «Сибирь-пушнина», к-рой к нач. XXI в. удалось взять под контроль десятки загот. пунктов – не только на восток, но и на запад от Урала. С.-Петербургские аукционы приватизированной в 2003 «Союзпушнины» по-прежнему пользуются пристальным вниманием покупателей со всего мира.

Лит.: Гринвальдт Н. Меховая торговля в России и за границей: история ее, статистика, обделка мехов и товароведение. Рига, 1872; Паас К. Краткий обзор пушного дела в России. М., 1915; Генерозов В.В. Пушной промысел (Богатства СССР). Л., 1926. Вып. 12; Каплин А.А. Советская пушнина. М., 1962; Павлов П.Н. Пушной промысел в Сибири XVII в. Красноярск, 1979; Сафронов Ф.Г. Русские промыслы и торги на северо-востоке Азии в XVII – середине XIX в. М., 1980; Старцев А.В. Пушная торговля в Сибири как источник первоначального накопления капитала во второй половине XIX – начале XX в. // Вопросы социально-экономического развития Сибири в период капитализма. Барнаул, 1984.

А.К. Кириллов, А.В. Старцев

Персональные инструменты
Пространства имён

Варианты
Действия
Навигация
Инструменты