НЕМЦЫ в Сибири

НЕМЦЫ в Сибири. Массовое переселение Н. в Россию стало результатом политики Екатерины II и Павла I. Первые компакт. нем. поселения в Сибири появились в кон. XIX – нач. XX в. Причины переселенч. движения нем. крестьян в Сибирь носили преим. экон. хар-р: малоземелье, резкий рост цен на землю, а также неурожаи и истощение почвы в Поволжье.

Переселение Н. в Сибирь состояло из двух потоков: меннонитов и т. н. колонистов – Н. лютеран. и католич. конфессий. Эти группы различались по типу хоз-ва и по языковым и культурно-религ. признакам. Осн. местами выхода меннонитов были Бессарабская, Екатеринославская, Таврическая и Херсонская губ., «колонисты» переселялись в Сибирь преим. из Самарской и Саратовской губ. Меннониты традиционно выделялись среди Н. высоким уровнем развития экономики и культуры, использованием наиболее совр. техники и приемов ведения земледелия и животнов-ва. Уровень развития экономики у лютеран и католиков был значит. ниже: они практиковали передельную общину, «материнские колонии», в отличие от меннонитов, не обеспечивали переселенцев доп. финанс. средствами, что первоначально затрудняло их адаптацию в Сибири.

Н. селились преим. в Акмолинской и Семипалатинской обл., Барнаульском и Змеиногорском у. Томской губ., а также на тер. Тобольской губ. По данным Всерос. переписи 1897, в Азиат. России всего проживало 8 870 Н.

В нач. XX в. царское пр-во предприняло ряд шагов по увеличению колонизац. потока в Сибирь. Наряду с водворением на переселенч. уч-ки, Н., преим. меннониты, основали в Акмолинской обл. большое кол-во частновладельческих хоз-в, в первую очередь на землях Сибирского казачьего войска. Всего в Акмолинской обл. проживало к нач. Первой мировой войны ок. 40 тыс. Н.

Начиная с 1906, Н., в осн. меннониты, переселялись на свобод. кабинетные земли в Барнаульском у. Томской губ. К 1915 в губернии проживало ок. 36 тыс. Н., из них ок. 26 тыс. в Барнаульском у. Добровол. переселение Н. в Сибирь практически прекратилось с началом войны вследствие предпринятых рос. пр-вом мер по борьбе с «немецким засильем».

Нем. переселенцы достаточно быстро адаптировались к сиб. условиям. Успешнее всего это удалось меннонитам. К 1914 они добились от пр-ва наделения их не душевыми наделами, а семейными уч-ками в размере 60 дес. В Сибири меннониты применяли четырехпольную систему земледелия, среди них имелись свои специалисты по полеводству, огородничеству и скотов-ву. Хоз-во меннонитов имело преим. товарный хар-р. Неск. круп. землевладельцев и арендаторов активно занимались в Сибири селекцией скота и зерновых культур.

Большинство Н. Сибири исповедовало протестантизм и принадлежало к евангелической лютеран. и меннонит. церквям. Накануне Первой мировой войны в Зап. Сибири существовало 3 церк. прихода, подчиненных Московской лютеран. консистории. В целом в Сибири и Ср. Азии, вкл. гор. население, к 1914 насчитывалось более 28 тыс. Н.-лютеран. Нем. католич. община в Сибири была малочисленнее лютеранской и меннонитской. В Барнаульском у. к 1917 проживало ок. 3,5 тыс. Н.-католиков. Упр-ние католич. общинами осуществлялось омским священником, подчиненным могилевскому епископу. Отдаленность Сибири от Центра, большие расстояния между общинами и недостаток священнослужителей были гл. проблемами лютеран. и католич. общин. В результате росло число невенчанных браков, во мн. местах службы проходили в жилых домах, ослаблялась связь прихожан с церк. общиной, активизировался переход Н. в баптизм.

Числ. меннонитов составляла к 1917 ок. 20 тыс. чел. Меннониты Акмолинской обл., Тобольской и Томской губ. были объединены в Зап.-Сиб. меннонитское братство, разделенное на приходы. Каждый приход включал в себя 1 или неск. переселенч. поселков.

Несмотря на конфессион. разобщенность, различ. культур. традиции и диалекты, Н. хорошо осознавали принадлежность к одной этнич. группе. Антинемецкая политика царского пр-ва во время Первой мировой войны стала мощным фактором нац. консолидации сиб. Н. в рамках движения за создание культурно-нац. автономии в 1917–18. Славгородский центр. комитет рос. граждан нем. национальности Зап. Сибири был организован 7 мая 1917. Целями его стали защита граждан нем. национальности без различия вероисповедания, контроль над деят-тью нижестоящих комитетов, культ.-просвет. деят-ть и распространение среди нем. населения сведений полит., экон. и соц. хар-ра на принципах культурно-нац. автономии. Омская группа рос. граждан нем. национальности оформилась 17 июня 1917. Обе группы выступили с самостоят. нем. списками в ходе выборов в Учредит. собрание и гор. думы.

В условиях кризиса рос. государственности осенью 1917 Н. поддержали сиб. областников. Представители нем. комитета Ф.Ф. Васловский, Я. Штах, Д. Крекер и В. Фризен приняли участие в Первом сибирском областном съезде в окт. 1917, а Ф.Ф. Васловский вошел в Сибирский областной совет в кач-ве члена нац. совета. Это вызвало недовольство большевистских властей, и 31 дек. 1917 решением Омского совета депутатов как «шпионажный орган» была закрыта еженед. газета для нем. крестьян «Der Sibirische Bote» («Сибирский курьер»). После свержения сов. власти весной–летом 1918 деят-ть нем. органов самоуправления на короткое время была восстановлена. 14 июня 1918 съезд представителей нем. поселков Славгородского у. заявил о поддержке Временного Сибирского правительства (ВСП). В свою очередь, пр-во декларировало предоставление нац. меньшинствам, в т. ч. немцам, нац.-культур. автономии. Единств. случаем выражения недовольства Н. политикой ВСП стало участие населения с. Подсосново Славгородского у. в Чернодольском восстании в нач. сент. 1918, направленном против мобилизации в армию. Специфич. условия Гражд. войны привели к тому, что проблема решения нац. вопроса и обустройства жизни нац. меньшинств Сибири отошла в обществ.-полит. жизни региона на 2-й план.

Первая мировая война, революция и Гражд. война замедлили темпы экон. развития нем. деревни Сибири. Осн. причинами этого стали низкие гос. закупочные цены, реквизиции лошадей, нехватка с.-х. машин и запасных частей. К кон. 1919 сиб. Н. представляли собой сравнит. крупную, экономически развитую группу, адаптировавшуюся к новым условиям и вовлеченную в экон. отношения в регионе, хотя и неоднородную как по конфессион., так и по экон. параметрам. Языковая и религ. среда выступали гарантом сохранения культур., нац. и соц.-экон. самобытности нем. деревни.

В кон. 1919 – нач. 1920 на тер. Сибири была восстановлена сов. власть. Непосредственным следствием этого события для нем. крестьян стали прод. кампании. Продразверстка не оказала существ. негатив. воздействия на экон. положение в нем. деревне, т. к. для ее выполнения крест-во использовало излишки хлеба прошлых лет. Зато в результате продналоговой кампании 1921–22 (см. Продналог) Н. были вынуждены ликвидировать запасы продуктов, распродать скот и инвентарь, сократить в ср. вдвое площади посевов. Сбор единого натур. налога 1922–23, проводившийся в условиях значит. переобложения нем. крест-ва Славгородского и Рубцовского у., привел к массовому голоду в нем. деревнях. Важную роль в спасении меннонитов от голод. смерти сыграла орг-ция «Американская меннонитская помощь», оказавшая масштаб. помощь голодающим в 1923–25. Ситуация в лютеран. и католич. деревнях продолжала оставаться тяжелой вплоть до осени 1925. К 1928 нем. крест. хоз-во Сибири по осн. показателям не достигло дорев. уровня, но экономика нем. деревни развивалась во 2-й пол. 1920-х гг. быстрыми темпами, ее отличит. признаками стали передовые методы селекц. семенной и племенной работы.

Быстрому восстановлению экономики способствовала кооперация. В более экономически слабых и лишенных иностр. помощи лютеран. и католич. деревнях были реализованы преим. простые формы кооперации: потреб. об-ва и молочная кооперация. Среди меннонитов широкое распространение получила с.-х. кооперация, развивавшаяся в рамках Всерос. меннонитского сельскохозяйственного об-ва (ВМСХО). Ок. 70 % нем. кооперативов в Славгородском и Омском окр. к весне 1926 были организованы меннонитами. В целом нем. население было кооперировано более чем наполовину. Подавляющее большинство меннонит. товариществ и остальных нем. кооперативов были ликвидированы в 1928–29 как «лжекооперативы».

По данным Всесоюз. переписи 1926, в Сибирском кр. проживало ок. 78,8 тыс. Н., из них 6,9 тыс. чел. в городах и 71,9 тыс. чел. в сел. местности. В интересах полит. интеграции нем. крест-ва в систему сов. гос-ва в 1920-е гг. властями осуществлялся курс на создание адм. аппарата в виде нем. нац. советов и р-нов. В Сибири был предпринят ряд мер, направленных на создание нем. органов власти на местах и «коренизацию» управленч. аппарата. В 1923–24 в Омском и Славгородском у. были выделены 33 нем. сельсовета, в нач. 1926 в крае функционировало уже 68 нем. сельсоветов. Воспитание преданных делу Ком. партии кадров из числа нац. меньшинств, контроль над деят-тью нем. органов власти, кооперации, школ и религ. общин в 1920-е гг. осуществляли нем. секции РКП(б)–ВКП(б) во главе с нем. секцией при Сиббюро ЦК РКП(б) – Сибкрайкоме ВКП(б). В целях агитации и пропаганды среди крестьян нем. секции выпускали в 1920–22 общесиб. газ. на нем. яз. – «Der Dorfrat» («Сельский совет») и с янв. 1923 – еженед. газ. «Der Landmann» («Земледелец»).

Конкурентом сов. системы в нем. деревне выступала крест. община, традиционно решавшая все важнейшие вопросы жизни деревни. У Н. ее роль была усилена фактором практически полной религиозности членов общины. Невозможность эффективно осуществлять советизацию нац. меньшинства заставляла рук-во нем. секций возлагать все большие надежды на национальные административно-территориальные образования. Образованный осенью 1927 Немецкий р-н Славгородского окр. стал средоточием нем. парт. работников, собранных со всей Сибири.

С помощью нем. общеобразоват. школы сов. власть также стремилась вырвать молодых людей из-под влияния семьи и церкви. Большинство школ Н. в 1920-е гг. строили и содержали на свои средства, способствуя тем самым принятию в них лояльных крестьянам нем. учителей, проводивших преподавание в религ. или в аполитичном духе. Для радикал. изменения ситуации в свою пользу власти стремились организовать подготовку из числа нем. молодежи коммунистически настроенных молодых учителей и превратить все школы в гос., сведя к минимуму их зависимость от населения. К 1929 эта задача была в целом выполнена, в Омском и Славгородском окр. работало 113 гос. нем. школ, в к-рых училось большинство детей школ. возраста.

Гл. инструментами советизации нем. деревни Сибири в 1930-е гг. стали коллективизация и репрессии. Предпринятые властями в ходе коллективизации жесткое ограничение религ. свобод, массовое лишение «кулаков» и проповедников избират. прав, прогрес. налогообложение зажит. хоз-в и хлебозаготовки стали причиной массового эмиграц. движения Н. из СССР. В этом движении можно выделить след. этапы. 1-й этап начался с завершением Гражд. войны и был вызван прежде всего красным бандитизмом, а также землеустроит. мероприятиями органов сов. власти. Резкое уменьшение земел. наделов и опасение новых переделов были гл. причинами эмиграции на данном этапе. В 1923–26 из СССР в Канаду эмигрировало ок. 15 тыс. меннонитов, что составляло более 10 % от общего кол-ва меннонитов, проживавших в СССР. Подавляющее большинство эмигрантов были украин. меннонитами. Проблема эмиграции стала для сиб. Н. актуальной в результате голода 1923–24. Только в Славгородском у. в 1925 зарегистрировалось более 500 меннонитов, пожелавших немедленно уехать в Канаду. Организаторами эмиграции выступали, как правило, меннонит. проповедники.

След. этап эмиграции был неразрывно связан с кампанией по ликвидации ВМСХО. В Сибири ликвидация меннонит. кооп. объединений привела меннонитов к массовому выезду из страны. 29 нояб. 1926 решением СТО Русско-канад. пароход. агентству было рекомендовано отказаться от обслуживания эмиграции меннонитов, а ОГПУ приказано распустить все незаконно существующие орг-ции, способствующие эмиграции. Полумеры властей не смогли реально повлиять на эмиграц. движение. В апр. 1927 в Славгороде были осуждены члены т. н. Эмиграционной комиссии Славгородского окр., взявшей на себя орг-цию эмиграции более 600 семей. Из Немецкого р-на за 1927 – май 1928 переселились на Амур, Кавказ, в Узбекистан, Украину и Америку 280 хоз-в. Постепенно к меннонитам стали присоединяться Н. др. конфессий.

Своего пика массовое эмиграц. движение Н. достигло осенью 1929. Непосредств. толчком к массовому выезду Н. в Москву послужило решение Президиума ВЦИК от 5 авг. 1929, разрешавшее в виде исключения эмиграцию 25 семейств (91 чел.) меннонитов. Выезд Н. в Москву продолжался всю осень 1929, несмотря на пост. Президиума ВЦИК от 16 сент. 1929 о прекращении выдачи разрешений на выезд и приема заявлений о выезде за границу.

К сер. окт. 1929 в Москве находилось уже более 3 тыс. эмигрантов-меннонитов и Н. др. конфессий. После переговоров с представителями пр-ва Германии рук-во СССР разрешило части эмигрантов выехать из страны. В результате смогли выехать 2 группы общей числ. 673 чел. К сер. нояб. в окрестностях Москвы разрешения на выезд ожидали по меньшей мере 12 429 эмигрантов, из них 73 % – меннониты, 20 % – лютеране, 6 % – католики. Пр-во Германии заявило сначала о готовности принять 4 тыс. эмигрантов (18 нояб. 1929), а потом и всех находившихся в Москве эмигрантов. Отчаянная попытка эмиграции из СССР привлекла внимание междунар. сообщества, и сов. рук-во по внешнеполит. соображениям пошло на компромисс. 25 нояб. 1929 Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение выпустить из СССР эмигрантов отд. группами. В результате из СССР смогли выехать те Н., к-рые остались в столице после арестов и принуд. высылки эмигрантов к местам проживания. Всего эмиграция удалась 5 761 чел. (в т. ч. 3 885 меннонитам), из них ок. 4,4 тыс. чел. выехали из поселений рос. Н. в Зап. Сибири.

Однако за границу удалось выехать лишь части Н., большинство было насильственно возвращено в места прежнего проживания. Насильств. возвращение эмигрантов из Москвы на места проживания (в нач. дек. 1929 в Славгородский окр. было возвращено 2 340 чел.) привело к массовому сопротивлению населения мероприятиям сов. органов. Эмиграц. движение стало причиной полного разорения хоз-в, к-рые были распроданы за бесценок, бесхозное имущество эмигрантов передавалось колхозам. Значит. часть реэмигрантов отказывалась от вступления в колхозы и саботировала весной 1930 посев. кампанию, надеясь вновь эмигрировать. В мае 1930 сопротивление Н. коллективизации стало вновь принимать массовый орг. хар-р, жители ряда поселков обратились в органы власти с коллект. требованиями разрешить эмиграцию, в Москву были направлены уполномоченные, к-рым удалось посетить посольство Германии. Кульминац. моментом сопротивления нем. крестьян мероприятиям сов. власти после прекращения массовой эмиграции стало антисов. выступление в с. Гальбштадт 2 июля 1930 (т. н. Гальбштадтское восстание).

После его разгрома и ареста органами ОГПУ организаторов и актив. участников эмиграц. движения произошел перелом в отношении сиб. Н. к коллективизации. Причиной вступления в колхозы стало также тяжелое мат. положение Н., поскольку только членам колхозов выдавались продукты питания и кредиты на приобретение семян, инвентаря и тягловой силы. В свою очередь, властями края был предпринят ряд мер по восстановлению экономики нем. деревни, нем. колхозы получили технику, были выделены ссуды, оказана помощь семенами и скотом. К кон. 1931 коллективизация нем. хоз-в была завершена. Способствовала этому процессу массовая высылка Н.-«кулаков» на спецпоселение летом 1931. Коллективизация, эмиграц. движение и высылки привели к сокращению числ. Н. в Зап. Сибири. По данным НКВД, к кон. 1934 в крае проживало 58 997 Н.

Тяжело сказался на экон. положении нем. хоз-в ряд неурожайных лет в нач. 1930-х гг., ставших в совокупности с гос. хлебозаготовками причиной голода в нем. деревнях. Организованная в Германии кампания под названием «Братья в нужде», ставившая своей целью оказание помощи Н. в СССР, пострадавшим от голода, стала причиной очередной антинем. акции. Ее жертвами стали получатели прод. посылок и ден. переводов из-за рубежа, в вину к-рым ставилась передача за границу сведений о тяжелом положении и голоде среди Н. Выполняя указание ЦК ВКП(б) о применении арестов и расстрелов к антисов. элементам нем. колоний, содержавшееся в секр. телеграмме от 5 нояб. 1934, Зап.-Сиб. крайком ВКП(б) и Управление НКВД по Западно-Сибирскому кр. организовали и осуществили антинем. репрес. акцию, результатом к-рой стала высылка сотен крест. семей в Нарымский край и привлечение к уголов. ответственности только до конца 1934 ок. 600 чел. Всего за 1934 в СССР было арестовано ок. 4 тыс. Н. – сов. граждан.

Относит. стабилизация ситуации в нем. деревне Сибири в 1935–36 сменилась новым кризисом, гл. причиной к-рого стала массовые операции НКВД 1937–38 (см. «Большой террор»), в т. ч. т. н. немецкая операция, осуществлявшаяся в отношении потенц. «пятой колонны». В рамках массовых операций в Алтайском кр. было осуждено ок. 2,2 тыс., в Омской обл. – ок. 900 Н. В первую очередь репрессиям подверглись участники эмиграц. движения 1929–30, священнослужители, получатели «гитлеровской помощи», посетители иностр. консульств, лица, имевшие родственников за границей или ранее осужденные. Общее кол-во осужденных в СССР по «немецкой» линии составляет ок. 55 тыс. чел., из них ок. 42 тыс. – к высш. мере наказания. В ходе «Большого террора» 24 янв. 1938 Оргбюро ЦК ВКП(б) приняло пост. «О реорганизации национальных школ», в соотв. с к-рым преподавание во всех нем. школах переводилось на рус. яз., нем. яз. изучался как иностранный. В этом же году решением ЦК ВКП(б) были ликвидированы «как искусственно созданные» все нем. сельсоветы в Зап. Сибири и Немецкий р-н.

По данным переписи 1939, в Алтайском кр. проживало 33 203, в Омской обл. – 59 832 Н. Накануне войны между Германией и СССР в Зап. Сибири насчитывалось ок. 100 тыс. Н. В течение следующих 4 лет числ. нем. населения в регионе постоянно увеличивалась за счет депортации значит. части Н. из европ. части СССР (см. Депортация). Во исполнение Указа Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья» от 28 авг. 1941, до кон. 1941 в Сибирь и Казахстан было переселено ок. 800 тыс. чел. На спецпоселении в Сибири, по данным НКВД на 1 янв. 1942, было размещено ок. 400 тыс. чел. Депортир. Н. расселяли в сел. р-нах по колхозам и совхозам, там же происходило их первичное трудоустройство. В результате депортации изменилась география расселения Н. в Зап. Сибири. Если в 1926 Н. проживали в 26 р-нах, гл. обр. Славгородского и Омского окр., то после депортации – в 163 р-нах (в Омской обл. – в 60, в Новосибирской – в 45, в Алтайском кр. – в 58), а также в Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком нац. окр.

Острая нехватка жилья для депортир. Н., проблемы со снабжением и трудоустройством стали причиной складывания в местах их проживания взрывоопасной ситуации. Решение о мобилизации Н. в «трудовую армию» ликвидировало соц. напряженность и пополняло контингенты системы принуд. труд. использования. В янв.–марте 1942 в Сибири и Казахстане были проведены первые плановые мобилизации Н.-мужчин в рабочие колонны, всего мобилизовано ок. 134 тыс. чел., в т. ч. Н., постоянно проживавших в Сибири и Ср. Азии, осенью 1942 – доп. мобилизации, в т. ч. женщин, для работы на предприятиях угольной и нефт. пром-ти. Мобилиз. Н. трудились в годы войны на объектах НКВД (свыше 182 тыс. чел.) и др. наркоматов (св. 133 тыс.). В 1942 повторному принуд. переселению в сев. регионы Сибири подверглись нем. семьи, ранее депортир. из европ. части СССР. Так, из Новосибирской обл. в Нарымский окр. были переселены ок. 20 тыс., в Красноярском кр. в низовья Енисея и Лены – ок. 23 тыс. чел. Большинство повторно переселенных Н. использовались на рыбных промыслах.

В 1945 в Зап. Сибирь были переселены ок. 42 тыс. репатриир. причерноморских Н., к-рые были расселены большими группами в шахтер. городах Кемеровской обл., в местах расположения бывш. лагерей трудармейцев, в отд. гор. р-нах Барнаула и Новосибирска, а также в ряде колхозов и совхозов.

Близость окончания Великой Отечественной войны и желание закрепить спецпереселенцев в местах поселения послужили причиной введения для них особого режима проживания и формирования спецкомендатур, отвечавших за труд., хоз. и быт. устройство спецпереселенцев, учет и контроль спецконтингента, предотвращение побегов и агентур. «обслуживание». Мест. Н. также ставились на учет спецпоселений. За самовольное оставление (побег) спецпоселения указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 нояб. 1948 предусматривалась уголов. ответственность – 20 лет каторж. работ. По данным всесоюз. переучета спецпоселенцев, в 1948–49 в Зап. Сибири находилось 338 808 депортир. и репатриир. Н.

В 1-й пол. 1950-х гг. происходит ослабление режима спецпоселения для Н., завершившееся принятием 13 дек. 1955 Президиумом Верховного Совета СССР указа «О снятии ограничений в правовом положении с немцев и их семей, находящихся на спецпоселении». В соотв. с ним все категории спецпоселенцев были сняты с учета в теч. 1956, но это не влекло за собой компенсации за конфисков. имущество и не давало права возвращения в места проживания до депортации. Среди нем. населения велась актив. кампания по его «закреплению» в регионе. Свободу передвижения Н. получили только в пределах бывш. мест спецпоселения (Сибирь, Казахстан, Ср. Азия). В результате в кон. 1950-х гг. Н. активно переселялись внутри макрорегиона: в Казахстан, Киргизию, в др. республики Ср. Азии, а также из сев. р-нов на юг Зап. Сибири, прежде всего в целинные р-ны Алтайского кр. и Омской обл. Бывш. спецпоселенцы и репатрианты стихийно стали возвращаться в европ. часть СССР, снова актуальным среди Н. стал вопрос об эмиграции из СССР, что заставило рук-во страны Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 авг. 1964 «О внесении изменений в Указ Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 г. “О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья”» произвести полит. реабилитацию Н., сняв с них обвинения в измене и шпионаже.

Полит. реабилитация не нашла своего логичного завершения в восстановлении автономии сов. Н., что послужило причиной развития среди них автономист. движения. В 1965–88 инициатив. группы сторонников восстановления автономии 5 раз встречались с рук-вом СССР, убеждая его решить вопрос о воссоздании АССР немцев Поволжья. Большое недовольство среди Н. вызывали также ограничения в выборе места жительства, окончательно снятые только в 1972.

В 1950-е гг. стойкую тенденцию приобрел рост числ. нем. населения, всего, по данным переписи 1959, в СССР насчитывалось 1 619 655 Н., 1970 – 1 846 317 (из них 231 893 проживало в Новосибирской, Омской и Кемеровской обл.), 1979 – 1 938 214 (из них 232 741 в вышеназв. обл.), 1989 – 2 038 603 (из них 134 199 в Омской, 61 479 – в Новосибирской, 47 990 – в Кемеровской обл., 126 901 – в Алтайском кр., 43 004 – в Красноярском кр. (без Хакасии)).

С сер. 1950-х гг. происходит постепенное восстановление экономики нем. колхоз. деревни Сибири. Мн. нем. нас. пункты оказались в зоне целинных и залежных земель освоения, что привело к росту благосостояния населения: нем. села были отстроены заново, старые глинобитные и саманные дома снесены или превращены в подсоб. помещения. В 1960–80-е гг. нем. «целинные» колхозы достигли высокой рентабельности. Доп. доходы они получали гл. обр. за счет продажи переработанной с.-х. продукции. Рост мат. благосостояния стал основой для изменения облика нем. села: мед. и культур. учреждения, дет. сады и школы, стадионы и крытые спорт. залы, отд-ния связи стали его неотъемлемыми элементами.

В кон. 1950-х гг. возобновляется обучение нем. детей нем. яз. в школах как родному. В 1958 при Славгородском пед. училище вновь открыто нем. отд-ние, работавшее в 1930-е гг. По данным Всесоюз. переписи 1970, на Алтае нем. яз. считали родным 65,4 % Н., в Омской обл. – 72,2, в Тюменской – 54,7, в Томской – 45,2, в Кемеровской – 46,8, в Новосибирской обл. – 55,4 %. Свою роль в постепенной утрате нем. языком былых позиций сыграли процессы межэтнич. интеграции и ассимиляции, усиленные урбанизацией. В 1960–70-е гг. среди Н. стала стремительно расти доля гор. населения (45,4 % в 1970, 49,7 % в 1979). Среди Н. Зап. Сибири процесс урбанизации протекал более медленно и затрагивал в осн. бывш. депортированных и репатриированных. В результате в 1989 доля сел. жителей среди Н. Алтайского кр. составляла 69,9 %, Омской обл. – 63,8; в Кемеровской обл. доля гор. Н. составила 81,2, в Томской – 59,5, в Тюменской – 63,2, в Новосибирской обл. – 49,4 %. В целом в регионе 232 125 Н. (55,8 %) проживали в селах и 184 384 (44,2 %) – в городах.

Сферы занятости осн. массы нем. населения региона до кон. 1980-х гг. преим. были связаны с с.-х. и пром. произв-вом, о чем свидетельствуют данные переписи 1989 об уровне образования. На 1 тыс. чел. высш. образование среди Н. имели: в Алтайском кр. – 67 чел. (среди русских – 115 чел.); в Новосибирской обл. – 83 (153); в Омской – 63 (138); в Тюменской – 77, в Томской обл. – 94. Среди Н. Алтайского кр. в возрасте старше 50 лет только 2 % имели высш. и незакон. высш. образование, доля занятых преим. умственным трудом среди Н. составляла здесь 25 % (среди русских – 32, среди украинцев – 35 %).

Перестройка привела к оживлению обществ. активности Н. Сибири. Обсуждение проблем сов. Н. приобрело публич. хар-р. В регионе стали создаваться инициативные группы, оформившиеся в об-во «Возрождение». В Алтайском кр. развернулась дискуссия о целесообразности восстановления Немецкого р-на. С кон. 1980-х гг. массовый хар-р приобрела эмиграция Н. в ФРГ. Пик массового эмиграц. движения Н. из СССР/СНГ пришелся на кон. 1980-х – сер. 1990-х гг. и явился следствием как политики гласности и перестройки, так и дезинтеграц. процессов и резкого ухудшения экон. ситуации. Только за 1990–93 с тер. бывш. СССР/СНГ в ФРГ выехало более 600 тыс. Н. Всего с кон. 1980-х гг. в Германию эмигрировало св. 2 млн чел., процесс эмиграции продолжается и в наст. время.

Стремление властей нормализовать ситуацию с эмиграцией и восстановить ист. справедливость стало причиной принятия решений о воссоздании в 1991 Немецкого р-на в Алтайском кр. в границах 1927–38 и образовании в 1992 Азовского нем. нац. р-на в Омской обл. С кон. 1980-х гг., несмотря на значит. эмиграцию в ФРГ, предпринимались попытки расширения сферы образования на нем. яз. и возрождения самобыт. нем. культуры.

По данным переписи 2002, в Алтайском кр. проживало 79 502, в Омской обл. – 76 334, в Новосибирской обл. – 47 275, в Красноярском кр. – 36 850, в Кемеровской обл. – 35 965, в Томской – 13 444, в Иркутской обл. – 6 298, в Приморском кр. – 3 578, в Хабаровском кр. – 3 166, в Респ. Саха (Якутия) – 2 283, в Амурской обл. – 1 760, в Читинской обл. – 1 294 Н. В 1990-х гг. значительно ускорились процессы этнич. ассимиляции Н. Зап. Сибири. Наиболее ярким проявлением этих процессов является широкое развитие нем.-рус. двуязычия, превратившегося в массовое, стойкое явление. Постоянно растет число Н., считающих рус. яз. родным. Рус. яз. стал для Н. средством не только межэтнич., но и внутриэтнич. общения. Существует тенденция сужения сферы действия нем. яз. до уровня внутрисемейного, быт. общения.

В культ.-быт. сфере идет процесс ее унификации с культурой народов, проживающих в Сибири. Эмиграц. процессы нарушили моноэтничность нем. сел Сибири, массу психол. проблем порождает наплыв мигрантов из Казахстана. Ведущим процессом стала этнич. ассимиляция, в основе ассимиляц. процессов лежат нац.-смешанные браки. В наст. время доля таких браков составляет ок. 65 % (в городах более 90 %) и имеет тенденцию к увеличению.

В послед. годы также наблюдается усиление противоположных тенденций и процессов, таких как усиление этноцентризма, рост этнич. самосознания, возрастание роли нем. яз. Этому немало способствует нем. нац.-культур. автономия, образование к-рой стало возможно благодаря принятию в 1996 Федер. закона «О национально-культурной автономии», а также федер. программы развития соц.-экон. и культур. базы возрождения рос. Н. на 1997–2006.

Лит.: Белковец Л.П. «Большой террор» и судьбы немецкой деревни в Сибири (конец 1920-х – 1930-е годы). М., 1995; Она же. Административно-правовое положение российских немцев на спецпоселении (1941–1955). Новосибирск, 2003; Бруль В.И. Немцы в Западной Сибири. Топчиха, 1995. Ч. 1–2; Герман А.А., Курочкин А.Н. Немцы СССР в трудовой армии (1941–1945). М., 1998; Немцы в Сибири: Сборник документов и материалов по истории немцев в Сибири. 1895–1917. Омск, 1999; Немцы России: Энциклопедия. М., 1999. Т. 1; Brandes D., Savin A. Die Sibiriendeutschen im Sowjetstaat. 1919–1938. Essen, 2001; Материалы по истории немецких и меннонитских колоний в Омском Прииртышье. 1895–1930. Омск, 2002; Смирнова Т.Б. Немцы Сибири: этнические процессы. Омск, 2002; Этноконфессия в советском государстве. Меннониты Сибири в 1920–1980-е годы: Аннотированный перечень архивных документов и материалов. Избранные документы. Новосибирск; СПб., 2006.

А.И. Савин, Т.Б. Смирнова