ЕДИНОЛИЧНИКИ

ЕДИНОЛИЧНИКИ, соц. группа сел. населения СССР. В особый субъект права выделилась в кон. 1920-х гг. В ее состав включали крестьян, не вступивших в колхозы. До нач. 1930-х гг. Е. абсолютно преобладали в населении сиб. деревни. Переход к политике сплошной коллективизации изменил ситуацию. В ходе ее 1-го этапа единолич. хоз-во сохранило менее пол. крест. семей Сибирского кр. Однако кризис сельского хозяйства и угроза всеобщего крест. восстания вынудили рук-во страны в нач. марта 1930 дезавуировать насильств. методы коллективизации. Крестьяне стали в массовом порядке выходить из колхозов. Процент коллективизации в крае к лету 1930 снизился в 2,6 раза.

В 1931 массовая коллективизация возобновилась. На нач. 1931 в Западно-Сибирском и Восточно-Сибирском кр. насчитывалось 1 250 тыс. единолич. хоз-в (78 % от общего числа крест. дворов), на сер. 1937 – 97 тыс. (7 %). На Д. Востоке в нач. 1931 вне колхозов находилось 73 % крест. хоз-в, в сер. 1937 – 6 %. По переписи населения 1939, доля Е. в занятом сел. населении Зап. и Вост. Сибири составляла 1,8 %. К нач. 1940-х гг. единоличными в различ. краях и областях Сибири оставались от 1,3 до 3,7 % крест. дворов.

Параллельно с сокращением числ. Е. уменьшались размеры их хоз-в. По данным налог. учета, в территор. рамках Зап.-Сиб. кр. на 100 единолич. хоз-в в 1929 приходилось в ср. 502 га посева, 155 голов раб. скота, 272 головы круп. рог. скота; в 1934 – 199 га, 60 и 50 голов; в 1940 – 26 га, 11 и 42 головы. Общая направленность имуществ. сдвигов внутри единолич. крест-ва заключалась в обеднячивании, а затем обнищании. Наиболее наглядным мерилом пауперизации единоличников является увеличение в их составе уд. веса безлошадных и бескоровных дворов. Весной 1929 раб. лошадей не имело 8,0 %, коров – 6,4 % крест. хоз-в Сибирского кр. В территор. рамках Зап.-Сиб. кр. в 1932 доля безлошадных и бескоровных единолич. дворов составляла 33 и 48 %; в 1941 – 90 и 51 %.

Сокращение размеров единолич. хоз-в, принудит. отчуждение значит. части произведенной продукции приводили к сокращению доходов крестьян от ведения с. х. Немалая часть Е. в связи с этим переориентировалась на неземледел. заработки. В 1927 в Зап. Сибири уд. вес дворов, имевших подобные заработки, составлял 16,6 %, в 1931 – 41,6 %. По данным налог. учета, в 1933 неземледел. занятия принесли зап.-сиб. Е. 58,8 млн руб., а продажа с.-х. продуктов на рынке – 37,8 млн руб. В 1936–38 значение неземледел. заработков как источника получения доходов резко возросло. В Новосибирской обл. в 1938 их размеры в 3,5 раза превышали рыночные. В 1939–41 получение несельскохоз. доходов неск. снизилось. Однако они по-прежнему существ. превосходили доходы от рыночной торговли.

Происходившие с единолич. крест-вом соц.-экон. изменения сопровождались трансформацией его демогр. параметров. Коллективизация ускорила процесс сокращения людности дворохозяйства. По данным налог. учета, ср. размеры единолич. семьи в Зап.-Сиб. кр. в 1930 составляли 4,97 чел., в 1933 – 4,21, в 1936 – 4,01 чел. (см. Семья крестьянская). Гл. причиной сокращения размера семей было их дробление. В ряде случаев оно отвечало задачам снижения тяжести налогообложения. Гораздо чаще раздел вызывался конфликтом поколений. Старшие члены семьи предпочитали оставаться Е., а не согласные с ними молодые вступали в колхозы. Распространенным был и переезд (бегство) части членов семьи (прежде всего молодых) из деревни. По данным Всесоюзной переписи 1939, в Сибири 41 % единоличников, отнесенных к категории занятых, составляли лица старше 60 лет. Именно они формировали наиболее малочисл. дворы, к-рые представляли собой осколки некогда многолюдных семей. В кон. 1930-х – нач. 1940-х гг. темпы снижения людности единолич. семей и увеличения в их составе лиц старше трудоспособ. возраста увеличивались. Уд. вес дворов, освобожденных от уплаты сельхозналога ввиду преклонного возраста всех их членов, в Новосибирской обл. в 1937 составлял 14,6 %, в 1941 – 60,8 %. Наиб. распространенным типом становился единолич. двор из 2 пожилых и вследствие этого нетрудоспособ. членов, не способных вести крест. хоз-во.

Соц. и демогр. сдвиги внутри слоя Е. в 1930-е гг. отражали процесс трансформации крест. хоз-ва в некрестьянское. При этом часть Е. превращалась в пауперов, а часть – в самостоят. работников, занятых в несельскохоз. отраслях.

Указ. количеств. и качеств. изменения происходили как во времени, так и в геогр. пространстве с различ. степенью интенсивности. Цикл превращения крест. хоз-ва в некрест. быстрее всего завершался в р-нах форсир. коллективизации (зона развитого зернового хоз-ва). При этом преобладающим фактором стратификац. сдвигов становилась пауперизация крестьян, не вступавших в колхозы. В отдаленных районах с низкими темпами коллективизации Е. имели больше возможностей для переориентации на неземледельч. заработки. Значительно дольше там сохранялись и собственно крест. хоз-ва. Однако число последних постоянно уменьшалось, и к нач. 1940-х гг. индивид. крестьянское хозяйство в том виде, в каком оно существовало в Сибири со времени начала рос. аграр. колонизации, было фактически ликвидировано. Тем не менее незначит. число хоз-в, юридически относимых к единоличным, продолжало существовать и в последующие годы. В Новосибирской обл. в 1946 их насчитывалось 1 262, в 1958 – 52. Последние 2 единолич. двора в области зафиксированы налог. органами в 1962.

Лит.: Очерки истории крестьянского двора и семьи в Западной Сибири. Конец 1920-х – 1980-е годы. Новосибирск, 2001.

В.А. Ильиных