АБОРИГЕННАЯ (ИНОРОДЧЕСКАЯ) ПОЛИТИКА РОССИИ В СИБИРИ

АБОРИГЕННАЯ (ИНОРОДЧЕСКАЯ) ПОЛИТИКА РОССИИ В СИБИРИ,

«С-56», подвод. лодка-мемориал,относится к средним дизел. подвод. лодкам серии IX-бис, строившимся в 1936–48.Заложена 24 нояб. 1936 на судостроит. з-де в Ленинграде, затем разобрана и отд.секциями перевезена во Владивосток, где после сборки и достройки 25 дек.1939 спущена на воду. Водоизмещение: надвод. – 866,1 т, подвод. – 1107,8 т;мощн.: дизелей 2½2000 л. с., электромоторов 2½550 л. с.; скорость макс.:надвод. 19,5 узла, подвод. – 8,6 узла; дальность плавания: надвод. – до 9500 миль, подвод. – до 135 миль; глубинапогружения: рабочая 80 м, предельная – 100 м; автономность плавания 30 сут.;экипаж 50 чел. Вооружение: 4 носовых и 2 кормовых 533-мм торпед. аппарата(комплект 12 торпед); 100- и 45-мм орудия. Вступила в строй Тихоокеанскогофлота (ТОФ) 20 окт. 1941. 6 окт. 1942 «С-56» под команд. капитан-лейт.Г.И. Щедрина из Владивостока и через Панамский канал прибыла в порт Полярный,преодолев 17 тыс. миль. 8 марта 1943 вошла в состав Северного флота. Всего в1943–45 совершила 8 боевых походов, потопила 13 и повредила 2 враж. корабля. Забоевые заслуги 31 марта 1944 «С-56» награждена орденом Красного Знамени, 23февр. 1945 удостоена звания гвардейской. Весь ее личный состав награжденорденами и медалями, а командиру присвоено звание Героя Советского Союза.В 1954 Северным морским путем вернулась на ТОФ и в 1960-х гг. былапереоборудована в подвижную зарядовую станцию, а затем в учебно-трениров. базу.В 1972 Военный совет ТОФ решил сохранить лодку как мемор. корабль. Ее ввели вдок, разрезали на 6 секций и по спец. ж.-д. путям доставили к месту вечнойстоянки на Корабельной наб. Владивостока. Торжеств. открытие мемориаласостоялось 9 мая 1975. комплексправительств. законодат. установок и практич. мероприятий, определявших осн.параметры рус.-абориг. отношений, политико-правовой статус сиб. аборигенов, ихадм.-тер. устройство и соц.-экон. положение. Включение в состав Россииполиэтничных территорий требовало особого внимания моск., а затем петербург.пр-ва к абориг. фактору. Господствовавшая в стране авторитар. форма правления,гипертрофир. роль гос-ва во всех сферах жизни, в т. ч. в экономике, изначальносделали корен. народы Сибири объектом эксплуатации. В аборигенах гос-во виделопрежде всего податных, затем иноверцев и обращало внимание именно на это, а нена этнич. принадлежность. Такая установка, с одной стороны, обусловилаотсутствие в России до нач. XX в. целенаправленной нац. политики, с др. –способствовала интеграции сиб. народов в рос. социум, что со временем сталоосн. целью А. п. При этом интеграция аборигенов, представлявших конгломератэтнич. образований с разным уровнем соц.-полит. орг-ции, имевших различ. хоз.уклады, культуры, менталитет, осуществлялась постепенно и поэтапно. В ходеприсоединения Сибири А. п., не имея выраженного идеол. оформления,определялась задачами полит. подчинения и включения в рус. подданство сиб.народов, закрепления новых территорий за Россией. Ее осн. установки отражалипредшеств. опыт Московского княжества, затемопыт гос-ва по «собиранию» рус. земель и взаимодействию с нерус. и неправосл.народами Урала и Поволжья. Были восприняты мн. элементы политики Зол. Орды вотношении покоренных народов, а также учтена этнополит. ситуация в Сибири и наее границах, числ. и плотностьнаселения на отд. территориях, хар-р соц.-полит. связей между сиб. этносами, вт. ч. практика данничества и т. н. кыштымства. Но, при всей вариативностиприменительно к присоединению отд. земель и народов, принципы А. п. в Сибири напротяжении кон. XVI – нач. XVIII в. не менялись. В их основе лежало сочетаниесотрудничества, в первую очередь с нерус. воен.-полит. элитами, и прямого насилияи администрирования. Ведущей целью А. п. являлось обложение аборигенов ясаком,к-рый на данном этапе имел не только финанс. значение, обеспечивая пополнениеказны пушниной, но и полит., выступая гл. показателем подданства ипризнания рус. власти. Рассматриваяаборигенов прежде всего как плательщиков или потенц. плательщиков ясака, гос-востремилось сохранить и увеличить их число, поэтому предписывало сиб.администрации и землепроходцам поступать с ними «ласкою», а не «жесточью», «отобид и от продаж и от насильства оберегать». Малочисленность рус. вооруж. сил вСибири, значит. территор. дисперсность воен.-адм. пунктов (острогов и городов)также заставляли пр-во и мест. власти искать мирные пути взаимодействия с сиб.народами и на первых порах даже заручаться их поддержкой. Это выражалось вформе воен. союзов, когда нек-рые этнич. группы выступали в кач-ве федератов(напр. кодские и сургут. ханты, еуштинскиетатары, алт. телеуты), в зачислении на службу отд. представителейродоплеменной верхушки (напр. кодских князей Алачевых, тунгус. князей Гантимуровых,ряда якут. тойонов) и рядовых улусных людей, в формировании изаборигенов подразделений в составе рус. гарнизонов (служилые сиб. «юртовские»татары, «выезжие» телеуты). Кроме того, рус. власть стремилась опереться намест. знать, привлекая ее к упр-нию соплеменниками, в первую очередь к сборуясака, но одновр. ставя ее под свой контроль. Такое сотрудничествоспособствовало укреплению рус. власти, а также использовалось для дальнейшейтерритор. экспансии. Применениепротив аборигенов вооруж. силы разрешалось лишь в случае сопротивления, подк-рым понималось не только вооруж. противодействие, но и просто отказ платитьясак. Для избежания сопротивления или его прекращения предлагалось захватыватьзаложников-аманатов из числа родоплем. верхушки. Одновр. аманатство считалосьгарантией исправной уплаты ясака сородичами. Поначалу допускалось взиманиеясака в размерах, на к-рые были согласны сами аборигены, а также одариваниевзамен ясака подарками (метал. изделиями, бусами, тканями, хлебом, зеркалами ит. п.), что напоминало дарообмен или меновую торговлю. Но достаточно быстровласть стала требовать точно фиксир. размера ясака и переписи всехясачноплательщиков, в результате чего ясак превращался в разновидность гос.налога. Включение в подданство сопровождалось также приведением абориг.верхушки к присяге-шерти и передачей ей царского «жалованного слова». То идругое содержало в себе элементы хотя и неравноправного, но договора,фиксировавшего взаимные обязательства: аборигены должны платить ясак и хранитьверность, взамен чего рос. государь предоставлял им право проживать ихозяйствовать в р-нах их исконного обитания, обещал держать их «в своем царскоммилостивом призрении» и «оберегать накрепко». Рус. сторона однозначнотрактовала шерть как признание аборигенами своего подданства («вечногохолопства»), тогда как аборигены могли воспринимать ее в зависимости от своейвоен. силы и хар-ра взаимоотношений с рус. властью как равноправный союз илимирный договор (напр., в XVII в. алт. телеуты и енисейск. кыргызы, в XVIII в. –чукчи). Наэтапе присоединения рус. сторона, довольствуясь формал. признанием аборигенамивласти «белого царя» и уплатой ясака, оставляла без изменений соц.-патестарнуюорг-цию абориг. об-ва, просто включая ее в рус. гос. систему: абориг. общинапревращалась в фискал. ясачную волость и приобретала нек-рые, еще весьмааморфные, адм.-тер. очертания наподобие рус. волости. Исключениесоставили только татары сибирские, чья родоплем. знать была частично вывезена вМоскву, но большей частью зачислена в состав сиб. служилых людей и кактаковая прекратила свое существование. Во внутр. устройство и упр-ние ясачныхволостей рус. власти старались не вмешиваться, предоставляя родовым князькам,мурзам, тойонам, нойонам, шуленгам и др. все полномочия, порой весьмаширокие. В частн., значит. автономию сохраняли Кодское и Обдорское княжества.Ни в Сибирском приказе, ни в мест. воеводских избах не существовало ниотделов, ни чиновников, к-рые бы спец. занимались вопросами упр-нияаборигенами. Влияние рус. администрации на внутр. жизнь абориг. об-ваограничивалось, как правило, только взиманием ясака, разрешением конфликтовмежду рус. и абориг. населением и расследованием полит. («измена», «бунт») инаиболее круп. уголов. преступлений. К кон. XVII в. проявляется стремление рус.властей передать ясачный сбор в руки родоплем. верхушки, к-рая бы самадоставляла ясак в города и остроги. Заинтересованнаяв исправном поступлении ясака в казну, центр. власть стремилась оградить ясачныхот произвола и разорения со стороны сиб. управленцев и рус. людей (в первуюочередь служилых и пром. людей). Категорически запрещались всякие насилия излоупотребления в отношении ясачных, вынесение им смерт. приговора без санкцииМосквы. Ясачные имели право подачи челобитных с жалобами и просьбами. В ответони, как правило, встречали поддержку и понимание властей, к-рые довольнооперативно реагировали на их прошения. Из фискал. соображений пр-во запрещалорусским брать с ясачных долговые расписки на сумму выше установленной законом,превращать их в холопов или к.-л. образом обращать в зависимость, торговать имии привозить «на Русь», вести торговлю с ними. На протяжении XVII в. пр-вопыталось ограничить и даже запретить посягательство рус. поселенцев на земел.(особенно лес.) угодья аборигенов, не нарушать их традиц. формземлепользования. Поземел. споры рус. власти обычно решали в пользу аборигенов.При этом, однако, гос-во всемерно поощряло расширение рус. земледелия, чтонеизбежно приводило к захвату «ясачных» земель рус. поселенцами. Такой подходдавал видимый полит. эффект: ясачные люди, обращаясь с жалобами к царю,привыкали видеть в нем единств. защитника своих интересов, что укрепляло ихфактич. подданство. Фискал.задачами определялась и религ. политика. Поскольку крещенные, как правило,исключались из числа ясачноплательщиков, в целях сохранения большей числ.последних запрещалось насильств. крещение и не проводилась массоваяхристианизация. Гос-во стремилось пресечь «миссионерскую» инициативу служилыхлюдей и воевод, вынуждавших к крещению ясырей-пленников из числааборигенов с целью закрепления их за собой в кач-ве холопов. Крещениедопускалось только добровольное и обычно в том случае, когда новокрещеныхпредполагалось зачислить в служилые люди. Реальнаяпрактика и действия сиб. администрации и командиров воен. отрядов вносилисуществ. коррективы в эти правительств. установки. Во-первых, далеко не всесиб. народы сразу и безусловно признали рус. власть. Мн. из них оказали вооруж.сопротивление. В результате служилым людям приходилось достаточно частоприменять оружие, что в целом соответствовало правительств. указаниям,предписывавшим в случае отказа аборигенов от подданства и уплаты ясакаподчинять их силой. Во-вторых, обещания пр-ва защищать аборигенов от произволасо стороны мест. администрации реализовывались слабо. Насилия, вымогательства,грабежи, обман почти неизменно сопровождали сбор ясака. Ситуация осложняласьвторжением пром. людей в охотничьи угодья мест. населения, занятием его родовыхземель крестьянами, торг.-ростовщич. деятельностью купцов. Вопреки всемзапретам в Сибири было широко распространено похолопление аборигенов (из числапленных или должников). Все это на этапе присоединения нередко вызывало отпорсо стороны ясачноплательщиков, приводило их к «шатости» и «измене», вплоть довооруж. восстаний. Однако, несмотря на значит. расхождение между правительств.предписаниями и действиями сиб. властей и служилых людей, установка пр-ва набережное отношение к аборигенам не была лишь благим пожеланием – онаограничивала произвол и давала правовую возможность искать управу на обидчиков.Увлекавшиеся грабежом воеводы и ясачные сборщики нередко попадали под следствиеи несли наказание. Суровые меры к аборигенам рус. администрация применяларедко. Главным было не покарать, а вернуть в ясачный платеж. Вследствие такойполитики большая часть ясачных, обитавших в погран. р-нах и бежавших в разныегоды из рус. пределов, возвращалась назад. А. п.,в первую очередь использование института зависимости «слабых» народов от«сильных» (выплата дани, сопряженная с аманатством, шертованием иневмешательством во внутр. жизнь зависимых), облегчила Москве подчинение мн.сиб. народов, способствовала их относительно мирному и быстрому включению всоц. и гос. структуру России. Однако в этой структуре сиб. народы на этапеприсоединения Сибири и нек-рое время спустя имели особый статус. С однойстороны, становясь ясачными, они превращались в подданных рос. самодержца, водно из податных сословий, не подвергались к.-л. дискриминации, но и не имелик.-л. привилегий, что, в частн., выражалось в их нейтрал. наименовании «люди»,изредка «народ», «мужики», с добавлением указания на этнич. (братские,корякские, якутские и т. д.), соц. (лучшие, улусные, черные), политико-податную(ясачные/неясачные, мирные/немирные, неприятельские и т. п.) принадлежность иизредка на род занятий (напр. «кузнецкие люди», т. е. владеющие навыкамикузнеч. ремесла). С др. стороны, с кон. XVI в. до 2-й пол. XVIII в. сиб.аборигены официально именовались «иноземцами», что выделяло их какпредставителей «иных», т. е. не собств. русско-православн., земель. Этотсоционим применялся как обобщенное наименование жителей всех иностр. гос-в.Соотв., сиб. «иноземцы» еще не рассматривались властью как полностью включенныев рос. социум. Кроме того, на юге Зап. Сибири, где столкнулись интересы России,Джунгарского ханства, гос-ва алтын-ханов, енисейских кыргызов иалт. телеутов, рус. власть, не имея достаточных вооруж. сил, пошла на признаниесистемы многоданничества, с кон. 1660-х гг. – русско-джунгар. двоеданничества. ВXVIII–XIX вв. правительств. политика в отношении сиб. народов, сохраняя в целомсвою охранит. направленность, существенно изменилась. В Сибири увеличивалосьславян. население за счет миграции, естеств. прироста и ссылки. Падениепушного, прежде всего соболиного, промысла и приоритет. внимание пр-ва кразвитию в Сибири земледелия, горнодобыв. пром-ти и торговли как осн.источников пополнения казны привели к тому, что гос-во стало рассматриватьаборигенов не только как ясачноплательщиков – поставщиков пушнины, но и какпотенц. хлебопашцев. Сильное влияние на А. п. оказали европеизация,модернизация и бюрократизация гос-ва, а также идеи патернализма и Просвещения,взятые на вооружение самодержавием. Сиб. народы стали рассматриваться как«дикие», за ними не признавалось право на самобыт. развитие, их, наоборот,требовалось просвещать, цивилизовать и приобщать к гос. правопорядку и рус.культуре, прежде всего христианству, оседлости и земледелию. Такой подходобосновывался стремлением гос-ва изменить образ жизни автохтон. населения, вт. ч. путем администрирования и регламентации. С сер. XIX в. в правительств. иобществ.-полит. мысли оформилась идея великого жребия России – спасения «диких»племен собств. культур. влиянием. Следствием новаций стали постепенный отказгос-ва от особого (ясачного) статуса аборигенов и стремление уравнять их посоц.-правовому положению с рус. крест-вом, полностью включив тем самым в рос.социум. Но изменения шли медленно, без быстрых и корен. реформ, что в целомобеспечило успех правительств. мероприятий и их относит. безболезненность длясамих аборигенов. В ходеподатной реформы Петра I сиб. ясачные люди в 1724 были формально отнесены кразряду гос. крестьян, помимо уплаты ясака на них стали распространяться иныеден. и натур. повинности в пользу казны (сборы на содержание дорог, почты,перевозка казен. грузов и т. д.). С 1720-х гг. вводится юр. оформление поземел.прав сиб. «иноземцев». Если ранее они владели землями по праву проживания ихозяйствования на них, то теперь обязаны были получить соотв. документ от рус.властей. Особенно это касалось тех, кто обитал в юж., пригодных к с. х. р-нах, активно заселявшихся крестьянами. Указ 1734уравнял аборигенов в поземел. правах с рус. населением, их земли объявлялиськазенными и как таковые могли использоваться по усмотрению гос-ва.Документирование прав на землю сопровождалось ее межеванием, определениемразмеров и границ, что порождало многочисл. поземел. споры между разнымикатегориями земледержателей. В результате в отношении земли аборигены попадалив полную зависимость от рус. администрации, обычной стала практика земел.переделов в гос. интересах (напр., отвод абориг. земель во владение казакам иликрестьянам). Одновр. принимались меры, стимулировавшие переход опред. группаборигенов (татар, бурятов, якутов) к оседлости и занятиюхлебопашеством. В 1767 таким оседлым земледельцам было разрешено вместо ясакавносить ден. подушную подать наравне с рус. крестьянами. Со 2-йпол. XVIII в. гос-во в соотв. с общими процессами адм. унификации берет курс наликвидацию автономии абориг. об-в путем фактич. включения их традиц. институтоввласти в существующие соц. структуру и систему гос. упр-ния и фиска. Избегаяоткрытого вмешательства во внутр. дела абориг. общин, власти пошли по путиусиления адм. роли родоплем. знати. Принципы этой политики были заложены винструкции С.Л. Владиславича-Рагузинского 1728 (она была разработана для Забайкалья,но оказалась применима ко всей Сибири), развиты в указах 1730–50-х гг. изакреплены сенатской инструкцией 1763 секунд-майору А. Щербачеву, возглавившемут. н. Первую Ясачную комиссию («Комиссию о расположении ясака» 1763–69).Деят-ть этой комиссии заметно реформировала упр-ние сиб. «иноземцами». По еепредложению упразднен институт ясачных сборщиков, отменялась практикааманатства, сбор ясака передавался в руки родоначальников (князцов, тойонов,тайшей, зайсанов, шуленг, старшин и пр.), чьи функциирегламентировались, разрешалась замена пушнины деньгами, при взимании ясакавводилась круговая порука: по образцу общины крестьянской за исправныйплатеж ясака стали отвечать целиком податные ясачные единицы – род, улус,волость. Передача сбора ясака в руки родоначальников усиливала их позиции вабориг. об-ве. Этому же способствовала введенная на отд. территориях система«отпускных билетов», согласно к-рой ни один родович не имел права выехать запределы своей волости далее 30 верст без разрешения родоначальника. Тенденцияопоры гос. аппарата на родоначальников нашла выражение в ряде частн. адм.распоряжений сиб. губ. властей нач. XIX в. К кон.XVIII в. родоплем. знать стала делиться на «жалованных» и «рядовых».«Жалованные», чья числ. была незначительна, получали особые жалованные грамотыи патенты, подтверждавшие их «достоинство», наследственно занимали должности поупр-нию, а нек-рые уравнивались в правах с рос. дворянами (напр., остякскиекнязья Тайшины и Артанзеевы, тунгус. князья Гантимуровы, татар. мурзыКульмаметевы). «Рядовые» родоначальники выбирались населением ясачной волости восн. из числа родоплем. знати с последующим утверждением губ. властями.Периодичность выборов не оговаривалась и в разных р-нах у разных территор.групп аборигенов была разная: ежегодные перевыборы – преим. у оседлых, фактическипожизненное и даже наследств. занятие должности – у кочевников. Получая отгос-ва офиц. права на упр-ние сородичами, родоначальники утрачивали остаткиполит. автономии и превращались в особый разряд гос. чиновников. Им выдавалисьспец. знаки адм. достоинства – медали, значки, мундиры, кортики и т. п., а укочевых народов (бурятов, якутов) – иногда и чины, соответствовавшие низш.классам «Табели о рангах». Рус. администрация предоставляла родоначальникамбольшие полномочия, но на практике степень их влияния на подведомств. населениезависела не от желания властей, а от реальных соц. отношений, существовавших утого или иного народа. С нач.XVIII в. в целях достижения конфес. сплоченности сиб. населения и превращенияаборигенов в настоящих подданных правосл. монарха стала проводиться политика ихмассовой и даже насильств. христианизации. В Сибирь отправляются спец. духов.миссии. С 1703 прекращается практика освобождения от ясака при принятиикрещения, но с 1720 новокрещеным стали предоставлять 3-летнюю льготу по уплатеясака и «всяких государственных сборов». Для распространения христианстваначалась подготовка священников из крещеных аборигенов. В 1764 в сиб. епархияхучреждены спец. штаты проповедников-миссионеров. К кон. XVIII в. почтипоголовно были крещены ханты (кроме нижнеобских), манси,селькупы, якуты, прибайкал. буряты, ительмены. Значит. меньшие успехихристианизация имела среди народов, кочевавших в тайге и тундре, – тунгусов, энцев,ненцев, нганасан, коряков, а среди буддистов-ламаистов(забайкал. бурят) и мусульман (татар) она вообще не получила распространения.Правительств. политика в отношении буддизма и ислама изнеприязненной в 1-й трети XVIII в. (запрет их распространения, ограничения встр-ве мечетей, дацанов, кумирен) стала либеральной и толерантной, ноориентир. на то, чтобы поставить обе религии под контроль гос-ва и оградитьрос. подданных – мусульман и буддистов – от религ.-идеол. влияния из-заграницы. В 1741 был установлен штат лам и утвержден глава забайкал. ламаизма, с1784 введено гос. жалованье для мулл, в 1788в Уфе учреждено духовное собрание «для заведывания» рос. мусульманами иназначен их глава – муфтий. Никаким притеснениям по конфес. признакумусульмане и буддисты не подвергались. Изменениестатуса сиб. «иноземцев» в сторону признания их полноценными подданными,равными в своем положении со свобод. сословиями империи, нашло выражение впредоставлении им права избрания депутатов в Уложенную комиссию 1767–68. Изофиц. лексики постепенно исчезает соционим «иноземцы», к-рый с нач. XVIII в.заменяется соционимом «иноверцы», а с кон. XVIII в. – «инородцы». Во 2-й пол.XVIII в. пр-во предприняло попытки разработать единый законодат. акт о правовомположении народов Сибири. Патерналист.политика гос-ва стала мягче, но не устраняла полностью негатив. последствияясачного режима. Мест. власти, служилые люди и купцы, хотя и в меньшихмасштабах, чем в XVII в., продолжали разными способами обирать аборигенов.Массовый хар-р приняло занятие переселенцами-крестьянами их земель. Широкое распространениеполучили обращение «иноземцев» в холопов и торговля ими. В этом гос-водемонстрировало противоречивую позицию, обусловленную его стремлением, с однойстороны, защитить ясачноплательщиков и ограничить кол-во душевладельцев, а сдругой – расширить права дворянства на зависимых людей и способствоватьхристианизации «иноверцев». Рядом указов 2-й четв. XVIII в. запрещалось держатьв невольниках (дворовых людях) некрещеных аборигенов. Это привело к ихкрещению, что давало право на владение и торговлю «крещеным товаром». Гл.рынками «работорговли» являлись Якутск, Томск, Тюмень, Тобольск,Ямышевская и Семипалатная крепости. Указ от 1757 легализовал эту торговлю ирекомендовал владельцам крестить невольников. С нач. XIX в. пр-во берет курс наликвидацию в Сибири института дворовых людей из числа корен. жителей. Указ 1808разрешает их покупку, но без права перепродажи, и предписывает освобождать ихвсех из неволи по достижении 25-летнего возраста. Вцелях борьбы со злоупотреблениями мест. администрации пр-во не раз посылало вСибирь следств. комиссии, публично демонстрируя тем самым свое стремлениезащитить ясачных людей от произвола, но на деле проявляя в первую очередьзаботу о своих казен. интересах. Показательна в этом отношении практика изъятиянаграбленных у «иноземцев» мат. ценностей в казну, а не их возвращениепострадавшим. Наказание виновных снижало, но не искореняло чиновничий произвол.Проведенная в 1819–21 в Сибири ревизия М.М. Сперанского в очеред.раз вскрыла «буйный разгул чиновничьего, полицейского самовластия идеспотизма». Итогом ревизии стала широкомасштаб. реформа упр-ния Сибири (1822).Среди законоположений был «Устав об управлении инородцев», в к-ромотразилось стремление примирить консервативно-охранит. курс самодержавия вотношении ясачного населения с объект. потребностью в реформе, вызванной кжизни углублявшимся процессом интеграции аборигенов в систему общерос. адм.,соц. и экон. связей. Уставзакрепил офиц. наименование сиб. народов «инородцами». Термин обращал вниманиена этнич. – не рус. принадлежности сиб. аборигенов, но одновр. имел четкийсослов. смысл и содержание. Его законодат. фиксация знаменовала отказ отпрежнего восприятия корен. населения Сибири как не вполне подданных –«иноземцев» и его признание особым сословием империи. Сохраняя общую тенденциюна «окрестьянивание», Устав одновр. демонстрировал осознание хоз.-культур.особенностей отд. народов. Он впервые законодательно определил принципдифференцир. подхода к народам с разным уровнем соц.-экон. развития. «Инородцы»,исходя из их «образа жизни» и уровня хоз. развития, делились на 3 разряда:оседлые, кочевые и бродячие. Оседлые (татары, часть алтайцев, шорцев,южных хантов и манси) полностью приравнивались к гос. крестьянам (за искл.рекрутской повинности) и получали «равные права с россиянами» и подсудностьобщерос. законам. Бродячие (таеж. охотники) и кочевые (скотоводы и оленеводы),оставаясь ясачноплательщиками и сохраняя свои внутр. порядки в упр-нии,составляли «особенное сословие в равной степени с крестьянским». Кочевыеприравнивались к крестьянам в налог. отношении, но сохраняли самостоятельностьв упр-нии и суде. Предусматривался переход бродячих и кочевых «инородцев» воседлые и в конечном итоге – их слияние с рус. крест-вом во всех отношениях,кроме отбывания рекрут. повинности. Такой подход означал, что в офиц. практикесоц. критерий по-прежнему подменял собой этнический. Устав,оставляя властный контроль и общее упр-ние в руках рус. администрации, одновр.стремился ослабить ее вмешательство во внутр. дела «инородцев» путемреорганизации их упр-ния. У «бродячих» сохранялось прежнее родовое упр-ние влице родовых старшин, к-рых стали именовать старостами. Органы самоупр-ниякочевых народов разделились на 3 ступени: низшая – родовое упр-ние, средняя – инороднаяуправа, высшая – степная дума. Должн. лица в состав «инородческого»упр-ния избирались на общем собрании, к участию в к-ром допускались все членыобщины. Полит. и кримин. дела подлежали разбирательству рус. чинами. Уставсохранял почет. звания у кочевников. «Звания наследственные остаютсянаследственными, звание избирательное остается избирательным», – говорилось вУставе. Принцип наследственности допускался и при замещении должн. лиц навыборах. В случае отсутствия прямого наследника разрешалось избрание ближайшегородственника. Сохраняя т. о. патриархально-родовые отношения, Устав в рядеслучаев отходил от принципа наследственности, давал опред. свободу выборномуначалу. Устав не выделял перед лицом закона родоначальников (искл. тех, ктоимел дворян. достоинство), а уравнивал их юридически с проч. ясачными людьми. Уоседлых вводилось землепользование и упр-ние, аналогичное крестьянскому – на«основании общих узаконений и учреждений». В случае малой числ. «инородцев»,проживавших в зоне плотного рус. населения, предусматривалось их причисление кближайшим рус. селениям. Устав закреплял закорен. народами находившиеся в их пользовании земли, определял порядок иразмеры взимания ясака, регулировал торговлю с русскими, распространял нааборигенов уголов. законодат-во страны. В отношении религии этот законодат. актпридерживался полной веротерпимости, но «иноверческое духовенство» ставилосьпод контроль полиции. В целом, Устав обеспечивал существование традиц.культ.-хоз. и соц. уклада, но не превращал «инородцев» в замкнутую, изолир.соц. группу, предусматривая их постепенную, без к.-л. ограничений,обусловленных этнич. или конфес. принадлежностью, интеграцию в рос. социум. Всвоих осн. положениях Устав действовал до 1917. Он не привел к полномуисчезновению регион. особенностей «инородческих» об-в и злоупотреблениймест. администрации, купцов и перекупщиков пушнины, но способствовал ихзаметному сокращению. Указыот 1822 и 1825 резко ограничили возможности владения дворовыми-«инородцами»,что привело к сокращению их числ., а с отменой крепостного права – к полномуисчезновению. В 1832 «инородцы», пользовавшиеся правами личного дворянства, иих дети были освобождены от уплаты ясака. Важным следствием принятия Уставастало собрание в 1820-х гг. норм обычного права «инородцев», в результате чегопоявились «Свод степных законов кочевых инородцев Восточной Сибири» и «Сборникобычного права сибирских инородцев». Однако унификация и кодификация обычногоправа всех сиб. народов были признаны нецелесообразными. Особыйподход пр-во сохраняло в отношении чукчей, являвшихся формально подданными рос.короны, но фактически независимыми, а также «зюнгорских двоеданцев» (телесов ителенгитов), проживавших в Горн. Алтае, бывшем спорной территорией междуРоссией и Китаем. Уставом от 1822 те и другие были отнесены к разряду«инородцев», «не совершенно зависящих» от России, с сохранением у них собств.упр-ния и суда. В1830-х гг. в Сибирь была направлена Вторая ясачная комиссия, в задачу к-ройвходило переобложение кочевых и бродячих «инородцев» новой ясачной податью вувеличенном размере. Власть пыталась сохранить поступление в ясак ценных сортовпушнины, однако развитие товарно-ден. отношений, постепенное снятие запретов иограничений на торговлю с «инородцами» обусловили полный перевод ясака в 1910на ден. основу. Кроме того, растущая потребность в хлебе, адм. воздействие ивлияние рус. крестьян привели к развитию у народов, обитавших в юж. р-нахСибири, пашенного земледелия, что ускоряло их переход к оседлости. То и другое,в свою очередь, способствовало окрестьяниванию и в значит. мере обрусению этихнародов. Во 2-йпол. XIX в. в А. п. произошли качеств. изменения. Присоединение к РоссииКазахстана, Ср. Азии, Приамурья и Приморья, укрепление рус. позиций вГорн. Алтае, их расширение на Туву и Монголию привели к стабилизации положенияна юж. границе. Империя могла меньше, чем ранее, опасаться иностр. влияния насвоих южносиб. «инородцев» и их попыток выйти из рос. подданства. Это открываловозможности для более актив. социокультур. ассимиляции «инородцев», болееоткровен. наступления на их земли, потребность в к-рых резко возросла с нач.массового переселения в Сибирь крестьян. Крестьянская колонизация еще с«Сибирского взятия» рассматривалась как важнейший фактор обрусения присоединяемыхземель. Во 2-й пол. XIX – нач. XX в. она стала основой имперской геополитики,направленной на безусловное и окончат. закрепление азиат. владений в составеРоссии. Успехив окрестьянивании «инородцев» вызвали дальнейшие меры по уравниванию ихпоземел. устройства с крестьянским. Во 2-й пол. XIX в. в аграр. политике гос-вав Сибири неизменно присутствовал «инородческий» вопрос. Аграр. законы кон. XIX– нач. XX в. предусматривали полное уравнивание землеустройства «инородцев»южных, пригодных к земледелию р-нов Сибири с крестьянским. Подтверждалосьверховное право собственности на все сиб. земли за гос-вом и Кабинетоме. и. в., а «инородцам» земля отводилась на условиях пользования из расчета 15дес. на 1 душу муж. пола. За искл. скотоводов Забайкалья и части кочевниковказах. степей, все остальные «инородцы» Юж. Сибири по окончании землеустройствапереводились в разряд оседлых. К 1917 землеустройство народов Сибири не былозавершено. Тем не менее в ходе землеустроит. работ и межевания площадь«инородческих» земель значит. уменьшилась: у бурят Иркутской губ. – на53 %, у бурят Забайкальской обл. – на 70, у хакасов Енисейской губ.– на 67, у народов Томской губ. – на 66, Горн. Алтая – на 75, Тобольскойгуб. – на 98, всего по Сибири – на 71 %. Большая часть земел. отрезков былаиспользована для образования резерв. переселенч. фонда. Важнымзвеном политики окрестьянивания стал отказ пр-ва в кон. XIX в. от идейрегионализма, заложенных в Уставе 1822, и принятие мер по полному подчинениюсиб. «инородцев» общеимперскому законодат-ву, что, по сути, означало ликвидациюсамого сословия «инородцев». Согласно «Временному положению о крестьянскихначальниках» (1898), органы самоуправления «инородцев», основанные на принципахУстава, заменялись управами, устроенными по рус. типу, в этих управах вводилисьдолжности инородческих (крестьянских) начальников из числа рус. чиновников,наделенных большими полномочиями. Первонач. закон распространялся наТобольскую, Томскую, Енисейскую и Иркутскую губ., с 1901 – на Забайкальскую обл.В Якутской обл. и сев. р-нах Сибири, где проживали «бродячие инородцы»,закон в силу не вступал. Здесь «инородческое» упр-ние вплоть до 1917 строилосьна основе Устава. Частн. проявлением полиц. опеки над корен. населением исредством контроля над его перемещением стало распространение на него паспорт.системы (см. Паспортизация населения Сибири). С 1905 «инородцы» направах, аналог. правам крестьян, допускались к выборам в Государственнуюдуму. Новыйвиток в окрестьянивании «инородцев» последовал в годы столыпин. реформ, когдааборигены в массовом порядке переводились в разряд оседлых. К 1914 из 350 тыс.кочевников, числившихся, по офиц. данным, в Тобольской, Томской, Енисейской иИркутской губ., в оседлые зачислили 233 тыс. чел. В составе кочевых и бродячихосталось ок. 116 тыс. чел., или примерно 33 % корен. населения. Одновр. былапроведена волостная реформа: у кочевников, причисленных к оседлым, вместородовых упр-ний и инород. управ вводились сел. и вол. упр-ния по рус. образцуво главе, соотв., с сел. старостами и вол. начальниками, выбиравшимися наобщинных сходах по рекомендации крестьянских начальников. Низшейадм.-тер. единицей становилось сел. об-во, объединявшее«инородцев»-односельчан. Неск-ко таких об-в составляло волость. В кон.XIX – нач. XX в. в пр-ве обсуждался вопрос о привлечении «инородцев» котбыванию воинской повинности наравне с русскими. В ходе обсуждениявысказывалась идея ликвидации сослов. обособленности «инородцев», их полногоуравнивания с крестьянством. Однако в годы Первой мировой войны властирешились использовать «инородцев» только на тыловых работах. Огромнаяроль в социокультур. ассимиляции «инородцев» с нач. XIX в. стала отводиться иххристианизации. Последняя являлась важной составной частью общегос.национальной политики, направленной на обеспечение стабильности полиэтничнойимперии. В 1-й четв. XIX в. была реализована наметившаяся ранее идеяцентрализации контроля над конфессиями. На правах особого мин-ва в 1810 созданоГл. упр-ние духовных дел разных (иностранных) исповеданий. В 1817 образованоМин-во духов. дел и народ. просвещения, к-рому передали контроль над всемиконфессиями. В 1832 упр-ние делами иноверцев преобразовано в Департамент духов.дел. В 1857 принят «Устав духовных дел иностранных исповеданий». Широко разворачиваетсямиссионер. движение (см. Православные миссии в Сибири и миссионерство).Основой миссионерства становится проповедь православия на нац. языках и ееадаптация к духов. представлениям иноверцев. Создаются Алтайская (1828)и Обдорская (1832) духов. миссии. Во 2-й пол. XIX в. пр-во резкоусиливает внимание к миссионер. деят-ти церкви в Сибири. В 1870 учрежденоВсерос. православное миссионер. об-во, отд-ния к-рого созданы во всех сиб.епархиях. Вводится практика богослужения на языках народов Сибири, активизируетсяподготовка священников-миссионеров из числа «инородцев», сохраняется практикальгот для новокрещеных (освобождение от уплаты ясака на 3 года). В нач.XX в. на тер. Сибири постоянно действовали 8 миссий, среди них наиболее активно– Алтайская, Иркутская и Забайкальская. К этому времени большинствокорен. населения региона, по крайней мере формально, оказалось в лоне правосл.церкви. Помимо выполнения религ. задач миссии проводили просвет. работу иоткрывали школы для корен. населения. Крещение и рус. образование, со своейстороны, способствовали переходу «инородцев» к оседлости и облегчали восприятиеими рус. культуры. Однако христианизация охватила преим. язычников, средимусульман и буддистов она по-прежнему почти не имела успеха во многом потому,что гос-во в отношении этих конфессий продолжало придерживаться веротерпимости.К кон. XIX в. в Сибири насчитывалось чуть более 1 млн мусульман (преим. татар иказахов), более 200 тыс. буддистов (в осн. забайкал. бурят) и ок. 150 тыс.язычников-шаманистов. В 1905 был принят закон о веротерпимости. Вцелом, в кон. XVI – нач. XX в. А. п. рос. пр-ва в Сибири из аморфной иидеологически размытой становилась все более осознанной и целенаправленной. Онаэволюционировала от воен.-колониал. методов упр-ния корен. населением кадм.-тер. системе упр-ния по общерос. образцу и изменению соц.-правовогостатуса и хоз.-культур. типа аборигенов, способствовала их окрестьяниванию,аккультурации-ассимиляции с русскими, включению в гос.-правовое пространствоимперии и в конечном счете к ликвидации особого сословия «инородцев» и созданиюв Сибири единого этнокультур. пространства. Отличит. особенностью отношениярос. гос-ва к аборигенам (по сравнению с европ. колониал. державами) былоотсутствие к.-л. норм, направленных на их сегрегацию и дискриминацию поэтно-нац. признаку. Это обусловило не только сохранение большинством сиб.народов своей культуры, но и рост их численности. В результате Февр. революциисословие «инородцев» наряду с др. сословиями было упразднено, сиб. народы вправовом и податном отношениях слились со всем остальным населением России. См. ПрисоединениеСибири, Инородцы.

Лит.: Федоров М.М. Правовое положениенародов Восточной Сибири (XVII – начало XIX в.). Якутск, 1978; Дамешек Л. М. Внутренняяполитика царизма и народы Сибири (XIX – начало XX в.). Иркутск, 1986; Конев А. Ю. Коренные народыСеверо-Западной Сибири в административной системе Российской империи (XVIII – начало XX в.). М., 1995; Народы Сибири в составе государстваРоссийского. СПб., 1999; Сословно-правовое положение и административное устройство коренных народов Северо-Западной Сибири(конец XVI – начало XX в.). Тюмень, 1999; Каппелер А.Россия – многонациональная империя. Возникновение, история, распад. М.,2000; Российская многонациональнаяцивилизация: единство и противоречия. М., 2003; Азиатская Россия в геополитической и цивилизационной динамике. XVI–XX века. М., 2004; Коваляшкина Е.П.«Инородческий вопрос» в Сибири: Концепции государственной политики иобластническая мысль. Томск, 2005; Шерстова Л. И.Тюрки и русские в Южной Сибири: этнополитические процессы и этнокультурнаядинамика XVII – начала XX века. Новосибирск, 2005.

А.С. Зуев